И в этот момент она решилась.

— Все, что происходит со мной, касается моего мужа, — тихо сказала она.

Лицо отца словно обратилось в камень.

— Значит, твои узы с нашим домом разорваны. — Он бросил взгляд на ее брата. — Идем, Принам.

Черты брата чуть смягчились, прежде чем он успел овладеть собой. Не говоря ни слова, он вышел из комнаты вслед за отцом.

Никириан шагнул вперед — зеленые глаза светились любопытством.

— Наверное, это у нас в крови.

Адрон нахмурился.

— Что, прости?

— Спроси как-нибудь свою мать, как мы оказались женаты. — Он посмотрел на Ливию. — А пока, добро пожаловать в семью, Ваше Высочество.

Адрон нахмурился еще сильнее и подозрительно поглядел на отца.

— Ты какой-то чертовски понимающий сегодня. Может, мне стоит испугаться?

Никириан расхохотался.

— Может быть. Надеюсь, это значит, что ты снова вернешься в наш мир. Мы по тебе соскучились.

У Адрона заходили желваки.

С мягкой улыбкой его отец посмотрел на Ливию:

— Знаете, вам придется привести его во дворец, чтобы познакомиться с остальным семейством.

— И мамой?

Он кивнул.

Что-то странное промелькнуло в лице Адрона. Что-то, чему Ливия не могла найти определения, но было похоже, что Адрону не хочется видеться с матерью.

— Когда?

— Сегодня.

— Джейс будет там? — спросил Адрон.

— Он — твой брат.

Глаза Адрона загорелись ненавистью.

— Он — твой сын. Он перестал быть моим братом в тот день, когда отказался придерживаться Кодекса Лиги.

Никириан вздохнул, потом посмотрел на Ливию

— Надеюсь, вы знаете, во что впутались.

Самое ужасное, что она понятия не имела.

Никириан ушел.

Теперь, когда они, наконец, оказались одни, реальность того, что она наделала, обрушилась на нее.

Она замужем.

За абсолютно незнакомым человеком.

— Ну разве не забавно, — сказал Адрон, поворачиваясь к ней. — Не знаю, как насчет тебя, но когда я вчера шел в «Золотую Крону», я вовсе не думал найти себе жену.

Она рассмеялась.

— Ну, так как я оказалась там, чтобы сбежать от будущего мужа, могу честно признаться, что меня подобная мысль тоже не посещала.

Он обхватил ее лицо ладонями и тепло улыбнулся ей — на щеках его появились ямочки. И когда он поцеловал ее, она вздрогнула от прикосновения его губ.

— Боже, ты такая замечательная на вкус, — сказал он, покусывая уголок ее рта. — Я мог бы целовать тебя вечно.

От его слов ее накрыла волна желания.

— Ты тоже ничего, — сказала она.

Он рассмеялся и подхватил ее на руки.

Его лицо вдруг исказилось от боли, он опустил ее на пол и упал на колени.

— Адрон? — спросила она, опускаясь на колени рядом с ним.

По его лицу она видела, что ему слишком больно, чтобы говорить.

— Давай, — сказала она, — ложись на пол.

Она помогла ему лечь и сжала его колено ладонями. Ливия попыталась призвать свои силы, но ничего не выходило.

Нет!

Адрон прижимал ладонь к голове, словно ему в мозг воткнули острый штырь, и теперь проворачивают. Он корчился от боли, и у Ливии разрывалось сердце, но она не могла помочь ему. Она бросилась к ночному столику — сердце ее громко колотилось.

— Инъектор, — прошептал он с пола. — В ящике есть ампулы… с лекарством…

Ливия отыскала инъектор и лекарство и принесла ему.

Адрон засунул ампулу в инъектор, прижал к животу и нажал на кнопку. Он взмок от пота, его лихорадочно трясло.

Ливия укрыла Адрона одеялом и положила его голову себе на колени.

Адрон пытался не бороться с болью. Тогда было бы не так больно, но боль все равно обрушивалась на него с мучительной яростью, оставляя слабым, как котенок. Совершенно без сил.

Он смотрел на Ливию, пока она гладила его волосы и обнимала.

Никогда раньше, будучи в таком состоянии, он никого к себе не подпускал. По крайней мере, если выбор зависел от него. Но в ней было что-то, успокаивающе действующее на его израненную душу.

Что еще лучше, он не видел на ее лице презрения или жалости. В зеленых глазах было лишь безмятежное спокойствие.

Спустя несколько минут боль утихла настолько, что он мог снова двигаться. Адрон медленно и осторожно сел, но его не оставляло ощущение, что каждый мускул в его теле снова режут на части. Он попытался встать.