Шрифт:
Можно согласиться с его желанием избежать так называемых выдающихся семей; но если он в самом деле считал, что будущая невеста — крепкая физически и способная противостоять трудностям девушка из Вакамацу, никогда прежде не видевшая Токио, — и есть «выбор с небес», и предложил ей выйти замуж за человека не уверенного в собственном будущем, — не исключено, он просто небрежен, даже для солдата старой закалки, в подходе к семейной жизни.
Правда, не следует принимать на веру иные высказывания Ямамото, поскольку он весьма скуп (или крайне чувствителен) в выражении своих чувств. В отрывке, озаглавленном «В память о моем отце Ямамото Исороку», опубликованном в майском (1966) издании «Бангей санъю», старший сын Ямамото, Йошимаса, цитирует письмо, написанное его отцом к матери до женитьбы. Оно содержит следующий неожиданно нежный пассаж:
«Рад слышать, что ты и твоя семья чувствуете себя хорошо, несмотря на летнюю жару (японский оригинал значительно более цветист в выражении этого простого чувства. — X. А.). Я несказанно счастлив, что благодаря общим усилиям все так успешно устроилось. Как только получим согласие твоей матери, мы перестанем быть чужими друг другу и сможем все обсуждать между собой. Надеюсь, со своей стороны ты будешь доверять мне без колебаний…»
Все на самом деле «успешно устроилось» — церемония состоялась 31 августа 1918 года в Морском клубе в Сибе, Токио. Рейко двадцать два, но Ямамото, четвертый год капитану 2-го ранга, тридцать четыре — в то время многовато для женитьбы. Новобрачные обосновались в Акасака-Уард, Токио, — в том же районе, где и Хори Тейкичи.
В течение последующих 14 лет у них родились четверо детей — сын Йосимаса (октябрь 1923 года), дочери Сумико (май 1925 года) и Масако (май 1929 года) и сын Тадао (ноябрь 1932 года). Как обычно, рождение детей, одного за другим, укрепляло положение Рейко как хозяйки дома; строгая по природе, она редко меняла свои первоначальные решения, тогда как Ямамото, если начиналась ссора, уходил в постель и накрывался одеялом до ушей.
Он не проявлял особого желания знакомить ее с другими компаниями. Если жена кого-нибудь из подчиненных интересовалась ее здоровьем, он грубо отвечал:
— Ее? Она здорова как лошадь!
А если замечал, что кто-то из офицеров держит в своей каюте фотографию жены, говаривал:
— Вам повезло, что вы любите жену. Я давным-давно признал свое поражение.
На самом деле Рейко не была так уж здорова. Опять-таки, такое сознательно грубое выражение «здорова как лошадь» не следует понимать буквально. В отрывке, упомянутом выше, Йосимаса пишет: «Наш дом всегда тихий и теплый, как комната, куда светит солнце зимой. Внешне отец выглядел безразличным и сдержанным, но под этим таилась подлинная забота о нашем благе». Это, скорее всего, та самая истина, что глаголет устами младенцев. Но ведь редко бывает, что отношения в браке длятся много лет без ссор, без изменений или скуки. И вот — несомненно, в какой-то момент семейных испытаний — на пятнадцатый год женитьбы Ямамото неожиданно встретил Каваи Чийоко, гейшу Умерью.
ГЛАВА 4
1
Если у Ямамото и возникали какие-то ссоры с женой, то причину по меньшей мере половины из них надо искать в его военной карьере. Слишком много времени в столь жизненно важный период, после свадьбы, провели они врозь, не имея никаких возможностей ощутить настоящую любовь и понять друг друга. 4 апреля 1919 года, всего через восемь месяцев после свадьбы, Ямамото послали в Америку: 20 мая он отплыл один на «Сува-мару», чтобы получить это назначение. (То самое путешествие, когда, во время вечернего отдыха, организованного на борту, сделал стойку на балюстраде в салоне первого класса.)
В течение примерно двух лет, до своего возвращения (июль 1921 года), Ямамото находился вдали от Японии и своего впервые созданного домашнего очага. В последующие годы обязанности часто вынуждали его жить врозь с женой. В июле 1923 года он отправился в турне по Америке и Европе, длившееся девять месяцев, в сопровождении адмирала Иде Кендзи, военного советника. Два года, с начала 1926-го по март 1928 года, он провел в Америке в качестве военно-морского атташе при посольстве Японии. И опять, естественно, без жены и детей. В общем, приблизительно половина первых десяти лет семейной жизни прошла у него за рубежом.
Однажды в бытность свою атташе он поделился с адъютантом Мивой Йоситаке:
— Человеческое существо еще не доросло до того, чтобы жить в одиночестве и смотреть этому прямо в лицо.
А когда жена высокопоставленного морского офицера США спросила его, не чувствует ли он себя одиноким без семьи, он произвел на нее огромное впечатление, ответив:
— О да, я одинок! Но это часть моей работы, и тут уж ничего не поделаешь.
Почти каждый японец уклонился бы: «О нет, я не одинок — мне так нравится жить в Америке!» Искренность Ямамото — свежая струя в этом потоке.
После возвращения Ямамото из второй поездки в Америку, когда он был командиром крейсера «Исузу», капитан 2-го ранга Кондо Тамедзиро, штурман, поинтересовался, как Ямамото решал сексуальный вопрос, живя в Америке. Ямамото утверждал, что ему не требовалось разрядки, но все равно это удивительно. В те дни Америка была неизмеримо далека от того, что она сегодня. Прояви он предприимчивость, чтобы обеспечить «разрядку», вряд ли это помогло бы ему излечиться от одиночества. И конечно, нет никакого сомнения, что Рейко, оставшись дома одна, часто и глубоко ощущала свое одиночество. Даже когда муж возвращался домой, в Японию, это не означало, что он остановится дома — у него всегда работа на флоте. Вряд ли стоит удивляться, что как бы в порядке защиты от одиночества она постепенно начинает утверждать свою власть в доме.