— Что случилось? — воскликнула Иллия, опускаясь на колени возле матери и обнимая её руками, чтобы не дать упасть. — У тебя что-нибудь болит?

— Нет, — слабым голосом отозвалась Кари, проводя рукой по лбу. На нем за какую-то минуту выступил холодный пот. — Не знаю что такое. Должно быть, гусь перешел мою могилу…

Она сказала об этом как можно беспечней, но вдруг прижала дочку к груди и всхлипнула:

— Ох, чует мое сердце! Что-то… Где дети? С ними всё в порядке?

— Они во дворе, мам. Прошу тебя, не плачь! Клянусь тебе, с ними всё хорошо. Вон же они, глянь за дверь.

Услышав переполох, прибежали испуганные Герин и Лутас.

— Мама, что случилось? — закричал Герин, зарываясь лицом в её юбки.

Кари сгребла обоих малышей и Иллию в охапку, но тоска так и не отступила. О благословенный Дална, молю тебя! Только не сейчас, когда он так далеко от дома!

В глубочайшем тайнике под Храмом в Сарикали рассмеялся Оракул Дракона. Далеко в горах, за Перевалом Дохлого Ворона, что возле Тира, проснулась в своей хижине темноглазая полукровка, и слезы были у неё на щеках.

Берег Пленимара темной чертой проступил вдали на самом горизонте. Микаму не сиделось на месте, и он то вышагивал по палубе, то стоял, держась за поручни на носу корабля. Казалось, что с течением времени земля нисколько не становится ближе. Капитан пообещал, что высадит их на берег где-нибудь неподалеку от Риги уже к полуночи, но ветер постоянно менялся, и Микам должен был отметить, что он и его напарник сильно нервничают.

— С чего же начать, когда мы туда доберемся? — не находил себе места Микам, признавшись наконец себе в том, чего он ни за что не сказал бы Теро.

В этот самый момент на него налетел порыв такого ледяного ветра, что волосы зашевелились на голове. Медленно повернувшись, он ухватился рукой за поручень, чтобы устоять на ногах.

— О, нет, Иллиор!

Замерзший и немало удрученный, Теро ушел в каюту передохнуть. Несмотря на все его заверения Микаму, он знал, что быть может им не удастся отыскать Серегила и Алека, даже если те окажутся на самом побережье. Все его попытки обнаружить их пока что оканчивались ничем. Создавалось ощущение, что Алека кто-то накрыл шапкой-невидимкой. И только одному Иллиору было известно, какой прием ждёт их в Риге — даже с торговцами из Гедре, готовыми поручиться за них.

Лежа на узкой койке, он прикрыл рукой глаза, проклиная свою беспомощность. О терзаниях же Микама он мог только догадываться: такое разочарование каждый раз сквозило в его взгляде, когда Теро со своей магией терпел очередное фиаско!

Вот так потерять Алека и Серегила, даже не имея возможности узнать, что случилось с ними…

Отдать их за просто так!

Он сел, сморгнув слезы. "Я не сдамся! Не сдамся!"

Скрестив на постели ноги, он закрыл глаза, сложил руки в жесте наблюдения и выслал ещё одно око в сторону Риги.

"Дайте же мне хоть какой-то знак. Хоть что-нибудь. Заклинаю тебя, Светоносный, направь моё око!"

Он поддерживал заклинание, пока не почувствовал пульсирующую боль в голове, и пока хватало дыхания, и только после этого прервался, переведя дух, и обнаружив, что из его носа двумя тонкими струйками течет кровь. Такого с ним прежде никогда не случалось. Наверное, он был всё же вымотан гораздо сильнее, чем ему представлялось. На самом деле его, действительно, сильно шатало, к тому же он продрог до самых костей. Когда только успело зайти солнце? Комната была такой темной и такой ледяной!

"Теро…"

Удивившись, Теро оглядел свою маленькую каюту. Здесь негде было укрыться кому-то, и все же слабый, трепетный шепот наползал на него, кажется, сразу со всех сторон.

"Теро, на помощь…"

— Кто здесь? — прошептал он.

"Теро, ты слышишь…"

Он узнал этот голос. Теро сложил ладони, снова открывая мысленное око, но на сей раз в пределах своей каюты. Это было слишком сильное заклинание для такого ограниченного пространства, и перед его закрытыми глазами с необычайной четкостью нарисовалась каждая деталь крошечной комнатки. Здесь, прямо перед ним стоял Алек.

Теро за всю свою жизнь встречался с призраками лишь несколько раз, но ни один из них не был столь отчетлив. Непохожий на те рваные зыбкие тени, Алек казался почти столь же материальным, как любой живой человек, — если бы только Теро не мог видеть сквозь него смутные очертания двери и край окна. Он был странно одет, и на его груди расплылись пятна крови. Губы его шевелились, но теперь Теро не слышал его.

— Алек! — голос Теро сорвался, но заклинание продолжало действовать. — Пожалуйста, дай мне услышать тебя!