Он такой какой есть, сказала она, и таким останется. Потому я и вышла за него.

Но вы давно не слыхали о нем.

Я и не ждала что он даст о себе знать.

В ладу живете, трудностей не возникает?

Ничего у нас не возникает. А когда возникает мы справляемся.

Счастливые вы люди.

Да мы такие.

Она смотрела на него.

Почему вы меня спросили?

О трудностях?

О трудностях.

Просто поинтересовался.

Случилось что-нибудь о чем вам известно а мне не известно?

Нет. То же самое я мог бы спросить у вас.

Только я бы вам не сказала.

Да.

Думаете он бросил меня, так?

Не знаю. А что, бросил?

Нет. Не бросил. Я знаю какой он.

Знали каким он был.

Какой сейчас знаю. Он не изменился.

Может быть.

Но вы в это не верите.

Честно говоря не доводилось еще встречать человека которого бы деньги не изменили, даже слышать о таком не приходилось. Он был бы первым.

Значит он будет первым.

Надеюсь на это.

Правда надеетесь, шериф?

Да. Правда.

Его ни в чем не обвиняют?

Нет. Его ни в чем не обвиняют.

Но это не значит что потом не обвинят.

Да. Не значит. Если доживет до «потом».

Ничего. Он еще живой.

Надеюсь вас это больше успокаивает чем меня.

Он отпил кофе и поставил кружку на стол. Посмотрел на нее. Сказал:

Ему надо сдать деньги в полицию. Они известят об этом через газеты. Тогда эти люди возможно оставят его в покое. Не могу гарантировать. Но не исключено. Это его единственный шанс.

Вы и так можете напечатать в газетах.

Белл внимательно посмотрел на нее. Сказал:

Нет. Не могу.

Или не хотите.

Пусть так, не хочу. Так какая там сумма?

Не понимаю о чем вы.

Ладно.

Не возражаете если я закурю? спросила она.

Мы еще в свободной стране.

Она закурила сигарету и отвернулась чтобы выдохнуть дым в зал. Белл наблюдал за ней. Спросил:

Как думаете чем все это закончится?

Не знаю. Ничего не знаю о том чем это закончится. А вы?

Я знаю чем это не закончится.

«И они жили долго и счастливо», этим не закончится намекаете?

Что-то вроде того.

Ллуэлин не лыком шит его голыми руками не возьмешь.

Белл кивнул.

Я кажется говорю что вам следовало бы побольше беспокоиться о нем.

Она глубоко затянулась сигаретой. Изучающе посмотрела на Белла.

Шериф, я беспокоюсь столько сколько нужно.

В конце концов он убьет кого-нибудь. Вы об этом задумывались?

Он этим не занимается.

Он был во Вьетнаме.

Я имею в виду после армии.

Он убьет.

Она промолчала.

Хотите еще кофе?

Я не кофеман. И эта-то кружка была лишней.

Она посмотрела в зал. Пустые столики. Кассир паренек лет восемнадцати облокотился о стеклянную стойку и читает журнал.

У мамы рак, сказала она. Ей недолго жить осталось.

Сочувствую.

Я зову ее мамой. На самом деле она мне бабушка. Воспитала меня и мне очень повезло с ней. Да. Повезло даже не то слово.

Верно мэм.

Ллуэлин никогда ей особо не нравился. Непонятно почему. Никаких особых причин не было. Он всегда был добр к ней. Я думала что когда она узнает свой диагноз с ней будет легче жить но куда там. Она стала еще невыносимей.

Как вы решились жить с ней?

Я не живу с ней. Не настолько глупа. Это временно.

Белл понимающе кивнул.

Мне нужно возвращаться, сказала она.

Хорошо. Оружие у вас есть?

Да. Есть ружье. Вы небось думаете что я здесь сижу как приманка.

Не знаю.

Не знаете но думаете.

Не уверен что такая ситуация нормальная.

Не спорю.

Я только надеюсь что вы поговорите с ним.

Мне нужно подумать.

Что ж подумайте.

Я лучше умру и буду вечно гореть в аду чем выдам Ллуэлина. Вы должны это понять.

Очень даже понимаю.

Я так и не научилась относиться к подобным вещам просто. И не хочу учиться.

Да мэм.

Если не против послушать я расскажу вам кое-что.

Я не против.

Вам может показаться что я странная.