– Молодец!- похвалила меня Она.
– Я всегда верила что ты не такой дурак, каким кажешься!

Вылез на крыло, примерился. Когда оно поедет вниз, я как раз успеваю спрыгнуть вон на тот кустик.

– Только не увлекайся!- сказала она.

– А ты ничего сегодня.- ответил я, раскачиваясь как на подкидной доске. Амплитуда возрастала, потом что-то сломалось и я скользнул вниз едва не потеряв равновесия. Перевернулся, и еще успел заметить как крыло подпрыгнув на уступе закрутилось в восходящем потоке, и кануло вниз.

– Вот отсюда и скакать начнём!

Телефон заработал, как только вылез наверх. Ответили после первого гудка:

– Что случилось?

– Нашёл!

– Не притворяйся дураком, ты прекрасно знаешь о чем ...

– Были проблемы с телефоном.

– И с "треккером" тоже?

Вот скоты, везде жучков понатыкали!

– Где самолёт?

– От пятисот до восемьсот метров на северо-запад, судя по состоянию массива. Крыло вот нашёл...

На крыло им было наплевать.

– К самолёту не подходи, стой где стоишь!

– Сесть можно?

– Сесть всегда можно, только тебе долго сидеть придётся. В одиночке. Всё!

Интересно, сколько ждать? Пока суть да дело, надо съесть что-нибудь. Пробежаться в горку, что-ли?

Наверняка там на солнышке кто-нибудь этакий пасется, в виде вкусной козочки.

Я облизнулся. Сколько можно себя мучить? А начальнички мои хороши.

Сразу дали понять: Ты у нас под колпаком!

Дерьмо! Раньше это хоть как-то маскировали; о Родине и долге вспоминали.

А теперь, с рыночными отношениями, совсем оборзели.

– Бамбарбия киргудум!
– сказала Она.

– Угу...
– согласился я.
– Только ты бы лучше сказала, что мне делать?

– Спать меньше надо!

– Ага!

Она замолчала.

Значит и мне не о чем беспокоиться, потому что она очень заботится о моем здоровье.

Верхушку гряды защищали кусты, но сквозь ветви было видно, как небольшое стадо кабарги пасется на травке. Выстрел ударил оглушительно, скачком отразившись от склона напротив. Пуля попала одной в голову, свинец расплющился о нежный череп и раздробил его, вырвав порядочный кусок на выходе, ниже уха.

Перевернул на спину и сделал длинный, чистый разрез вдоль, и еще четыре к копытцам. Взялся за хвост, и содрал с неё шкурку немилосердно. После того как выпотрошил, тушка получилась совсем небольшая.

Только-только одному поесть. Возвращаться на старое место было ни к чему, и я развел костер прямо здесь.

Я услышал их за пол-километра, у одного явно повреждена нога. Остальные были не лучше. У меня было время разрядить ружьё и взвести курки.

Чистая психология, когда курки взведены, никому не приходит в голову проверить.

– Заряжено, заряжено!- уверил я самого себя, и закинул свой мешок подальше в кусты.

Трёхдневная щетина и растрепанные немытые волосы, делали меня похожим на аборигена. Я прокашлялся, проверяя свой акцент. Надо поесть быстрее, а то не дадут. Набил полный рот мясом, когда они, якобы беззвучно, подошли со спины и в спину мне воткнулся ствол автомата.

От неожиданности я вскрикнул, и на минуту потерял сознание.

Когда очнулся, мое ружье было в руках у костыль-ноги.

– Придуривается?

– Непохоже. Перед кем тут?

– Не скажи, я знавал артистов!

Он пнул меня в бок, я открыл глаза шире.

– Ты кто?

– Местный, однако...

– А чего здесь делаешь?

– Кабаргу жарю.

– Может и мы поедим?- спросил третий, сглатывая слюну.

Теперь вижу, хромой это шеф.

– Карманы выверни! А где твой рюкзак?

– От ведмедя бегал, потерял однако!

– Хорош охотничек!- Он презрительно прищурился.
– Думал что это он тебя, сзади-то?

Я кивнул головой.

– Тьфу!- он сплюнул.
– Одни пидарасы кругом! В Армии служил?

– В стройбате.
– ответил я, не покривив душой. Наш отдел действительно располагался на территории строительной части.

– Да-а...- протянул он.
– Это диагноз. Самолет видел?

– Какой?

Меня пнули еще раз.

– Тебе еще и марку самолета сказать?

– Не, не видел! Слышал как упал.

– Был взрыв?

– Чего нет - того нет! Не было такого, однако!

– Ещё раз услышу "однаку", прибью на хрен! Так где говоришь, он упал?