Шрифт:
Встал я этак, руку в сторону откинул и говорю:
– При зрелом размышлении... и основываясь на драматическом сочинении товарища Некрасова "Кому на Руси живется неплохо"...
– Я тебе сейчас в задницу пну!
– Влад продолжает, а Иван поддакивает, тоже мне умники! У меня своя компания есть. К Ольге оборачиваюсь, а она уже и разбежалась. Отступил я на шажок с ее пути, мужчина женщину всегда пропускать должен, так она и пролетела прямо в руки к Владу, футболистка моя!
Пальцем показываю, сюда тяни! Напряглись Иван с Вольдемаром, и поехала тумба, квадратный проход вниз образовался. Оля светит туда фонарем, метра три глубина, обратно хреново выбираться, веревка нужна. А Влад шепчет:
– Атас, Минька! Быстро в машину и гони отсюда! Ивана с собой возьмешь, утром пригонишь обратно, часов в пять!
– Оля - говорю, - как же?
– Посмотрю как за своей! Да шевелись ты, а то поздно будет!
Последнее что я видел, как он прыгает вниз с чемоданами, а Ольга за ним, красавица моя! Мы к машине, смотрю по сторонам - вроде все спокойно, тогда что мы тут дурака валяем? Мы вылетели на улицу и помчались вниз к Москве реке, я повернул на набережную... В это время сзади раздался скрежет и удар, задние стекла вылетели.
– Ну ни фига себе!
– я сказал и не услышал себя - Противотанковыми шпарят в центре города! Чем же мы им так дорогу перешли? Вован, гадина, не мог пораньше сказать, чуть меня не убили! И Ваньку тоже, вот.
– Иван!
– закричал - Ты живой пока?
– Не ори так, людей разбудишь! Лучше нажми на что-нибудь, а то плетешься еле-еле...
Я взглянул на спидометр, стрелка торчала на 90 км/ч, для города скорость убийственная. Издали увидел вьезд во двор с открытыми воротами и влетел туда. Иван выпрыгнул, закрыл ворота и навесил ржавый незакрывающийся замок, потом сел на землю.
– Дай закурить!
– попросил он.
Я сел рядом, протянул пачку: -Травись! Быстрей помрешь!
– Ты как?
Я пожал плечами: - Нормально..., а ты?
Он прикрыл глаза, вроде задремал: - Ты знаешь, испугался... А потом, как я мог оставить тебя одного?
– За меня мог бы не беспокоиться, пока ты со мной, убить могут только тебя!
– успокоил я его.
– Спасибо Миша, умеешь ты обнадежить человека!
– Да ты не переживай, все там будем! Только ты раньше...
Июль 1918 (Влад)
Ход был довольно запущеный, хотя что я мог ожидать, станцию метро Комсомольская? А тут еще Ольга достала со своим Минькой, уж какой он хороший, да ласковый, потом она придумала что он очень умный.
– И к тому же Герой Советского Союза!- сказал я, перебираясь через очередную кучу обрушившейся породы.
– Ничего не слышишь?- спросил ее.
– Не глухая пока! Конечно слышу!
– Что?
– Герой Советского....
– Да не это!- прервал я ее, - Сзади люди есть? Погоня?
– Есть конечно, ты сам от не слышишь? Только это не погоня, медленно идут, не знают где мы.
– А следы наши?
– Нету никаких следов, что ты мне голову морочишь?
– Дедушке все расскажу, грубиянка! Как это следов нет?
– Я как лиса прямо, следы хвостом заметаю, а что не надо?
– Надо!
– говорю, а сам себя поздравляю, что такой догадливый помощник у меня.
– Молодец, Оля!
– Рада стараться!
Ну это точно Мишкино влияние, казарму разводить в личной жизни... и тут провалился, земля подо мной поехала, мгновение я ехал как с горки а потом отвесно вниз, хорошо не так высоко, а то бы летать научился.
Лежу, наверху Ольга шуршит, мне земля на голову сыплется, хорошо и спокойно так, а она пищит:
– Ты как там? Хорошо?
Хотел ответить: - Етить твою мать, я от удара по заднице на десять сантиметров короче стал, да к тому же она еще и синяя вся наверное!
Но марку держать надо, поэтому отвечаю:
– Все хорошо, голубушка Ольга Ивановна, если помру, так вы с Минькой на мою могилку придите непременно, а то мне скучно будет.
– Придем, придем Владимир Степанович, и цветочков принесем!
– отвечает она и скользит слышу ко мне.
Если еще и она на голову свалится, точно не встану...
Но пронесло.
Шлепнулась она рядышком, перевернула меня на живот:
– А теперь, - говорит -сам вставай, потихоньку!
– Цветы, ласточка наша Олечка, вроде как лишнее!
– а сам карабкаюсь на четвереньках за стенку держась начинаю выпрямляться, и чувствую себя обезьяной, которая первая на лапы встала.
– Цветы женщинам дарить надо, а покойнику они вроде ни к чему...
– Ой! А мне Мишутка еще ни разу цветочков не дарил!