Шрифт:
А Вован поторапливает.
– Не могли бы вы свои семейные дела отложить до конца собрания?
А дед берет меня за шею, голову мне нагнул, понюхал и говорит: -Действительно!
Совсем думаю охренели и этот пердун старый туда же!
Тут он мне своей палкой по темечку-то и навернул.
– Ты смотри у меня!
– Обиделся?- спрашивает Ольга.
– Молча-ать, смирно!- заорал Вован, -Курятник они тут развели, дисциплины никакой, делают что хотят, кто еще слово скажет, сам в землю зарою, в булыжник закатаю!!!
Остановился он, и тишина-а!
Вспомнил я кино про Неуловимых:
– Гроб с покойником летает над крестами! И тишина-а!
– Продолжайте Дедушка!
– Кхе-кхе!- прокашлялся Дед, -Это... сейчас слово скажет Куратор-Хранитель наш, прошу значит всех посерьезней!
И сел.
Влад тоже вроде сначала кашлять собрался, потом отрубил:
– Выезжаем на рассвете, едут Михаил, Станислав и я, три человека... Женщины и Алексей остаются временно здесь, мы будем на постоянной связи...- он поднял руку останавливая уже готовый прорваться ропот.
– Решение это далось не просто, вы знаете как мы вас всех любим, но мы должны были пойти на этот шаг, еще и из-за Доктора с Иваном. Иван Иванович обещал помощь в случае чего. Когда Алекс выздоровеет, он сможет присоединиться к нам.
Что я хочу от вас,- он сделал паузу, как лектор из общества 'Знание'.
– Чтобы вы все,- он обвел глазами Чебурашек,- помогали остающимся без всяких ваших фокусов. Вашего Куратора - Ивана Ивановича вы знаете, а меня еще нет, так вот я вам и говорю, пушить буду так, что все из нечистых, превратятся в беленьких и пушистых! Вот с такими ушами!
Он показал какие будут уши, и это произвело неизгладимое впечатление на публику.
Я так понял, что они все уже поклялись твердо чтить моральный кодекс строителей лесного коммунизма.
Он обернулся ко мне: -Мишель, хочешь добавить что-нибудь?
– Домик бы им надо построить на острове, чего же ему пропадать? Будет у нас базой отдыха и вообще...
– Зеркало вам оставляем, Иван Иванович! Так что государство ваше еще одним островом приросло, только никакой самодеятельности, есть у вас зеленая кнопка, на нее и давите!
Все вроде?- он оглядел нас, -Тогда будем собираться! И большой мерси за вашу помощь!- обратился он к чебурашкам.
Те запрыгали от радости, любят непонятные слова на иностранных языках, прямо сами не свои становятся.
Переговорили все за полночи, попрощались и ранним утром уехали в Москву...
– Стас!
– У?
– Ты древнегреческий знаешь?
– Угу...
– Тогда ты знаешь наверное, чем вытирали задницу древние греки?
– Лопухом?
– Это ты у нас такой, а греки пользовались морской галькой с пляжей Средиземного моря!
– Жаль!- вздохнул Стас.
– Чего жаль?- Мишка выглядел воинственно.
– Жаль что Средиземного моря нет поблизости!- ответил Влад, - а то бы мы тебе вставили булыжник побольше, чтобы не крутился когда ведешь машину!
Утро рвалось с Востока сквозь ветви деревьев.
Конец первой части
Часть вторая
Герой двух революций, французской и американской, масон маркиз де Лафайет как-то с удивлением заметил: -Невидимая рука управляет народом. Чем ближе рассматриваешь актеров и оружие всеобщей катастрофы, тем больше находишь во всем этом скрытого и тайного.
Сменивший его Робеспьер продолжил эту мысль: -Какая-то скрытая рука толкает нас далеко за пределы того, что мы хотим делать. Есть какая-то клика, действующая на погибель, и невозможно распознать, кто ею управляет...
– Разберемся кто!
– сказал Мишка.
Командир
Мы рассчитывали попасть в Москву засветло, но не получилось, стало больше населенных пунктов, и их все приходилось обьезжать стороной, кстати, я заметил в глубинке дороги лучше, не так разьезжены. Иногда мы выезжали на Варшавский тракт, но это было чистой воды самоубийство. Начиная с 1914 здесь прошло столько войск и перетаскано грузов, что дорога превратилась в почти натуральное болото. Все кто поумней погоняли лошадок по обочинам.
Поэтому часам к пяти вечера мы решили не гнать волну, и ночевать как Бонапарт, перед самым городом, разглядывая его издали.
В деревне был праздник, день Святых мучеников и бессребренников Козьмы и Демьяна, народ был пьян с самого утра и нас попросту не заметили.
За околицей на пригорке стояли несколько березок и симпатичные кустики, там мы и решили остановиться на ночь. Позже где-то начались танцы, играла гармонь и молодежь орала частушки, одна мне понравилась:
У моей милашки в жопе,