Кристофер Мэнвелл, который казался впечатленным этой историей менее других офицеров, подтвердил последние слова Розендейла.

— Ну да, он вернулся на дорогу бледный, как полотно.

— Молодец, Джонни, отлично сработано, — сказал граф Оксбриджский. — Убил парочку мерзавцев. Молодец. — Раздались аплодисменты, затем Кристофер Мэнвелл спросил графа, о том, что обсуждалось на совещании герцога Веллингтона.

Но у графа не было никаких новостей. Он был второй по чину в армии после герцога и хотя этот пост давал ему право знать, что герцог запланировал на завтра, на его вопрос он не получил ответа. Герцог сказал, что его планы полностью зависят от Наполеона, а поскольку Наполеон не взял на себя труд информировать Веллингтона о своих планах, то и Веллингтон ничего не может сказать графу.

— Полагаю, что мы дадим ему атаковать нас, а затем погоним прочь, — лениво сказал граф, будто то, что случится завтра, было ему совсем неинтересно.

— А пруссаки на подходе? — спросил Мэнвелл.

— Я думаю, что придется воевать без чертовых германцев, — граф подвинул коробку с сигарами к середине стола. — Но одно я знаю точно, джентльмены. Без сомнения, Англия будет гордиться своей кавалерией.

— Браво! — воскликнули офицеры.

После ужина Кристофер Мэнвелл отыскал Розендейла, стоящего на крыльце дома и смотрящего куда-то вдаль.

— Хотел бы я быть там и помочь тебе с теми уланами, — сказал Мэнвелл.

Возникла пауза, и уже казалось, что лорд Джон не ответит, затем он пожал плечами.

— Гарри так уверен в нашей завтрашней победе.

Мэнвелл затянулся сигарой.

— Странно, Джонни. После того как ты вышел из леса, буквально через пару мгновений после тебя оттуда выехал полковник Шарп. Тебе повезло, что он тебя не заметил.

Снова возникла пауза, затем Розендейл с горячностью заговорил.

— Он меня заметил. И конечно, там не было никаких улан. А что я должен был сказать? Сказать Гарри и всем остальным как меня унизил этот стрелок?

— Прости, — Мэнвелл был впечатлен признанием Лорда Джона и смущен, что заставил друга страдать своим вопросом.

— Я написал ему расписку. И это не принесет мне ничего хорошего. Джейн не даст мне денег, пока я не женюсь на ней, но Шарп этого не знает, — рассмеялся вдруг лорд Джон. — Он дал мне кусок веревки и сказал, что это такой развод по-крестьянски. Сказал, что я могу жениться на ней.

Мэнвелл улыбнулся, но ничего не сказал. В канавах по сторонам мощеной дороги бурлила вода. По улице прямо по лужам с проклятиями бежал часовой открывать ворота для офицера. Ординарец повесил лампу над конюшней дома, где был расквартирован Принц Оранский.

— Это вопрос чести, — сказал лорд Джон, глядя в темноту.

— Прошу прощения?

— Завтра все будет решаться. — Он был слегка пьян и в его голосе были отголоски истерики. — До вчерашнего дня я и не предполагал, что такое битва. В ней нет компромисса. Победа или поражение, ничего промежуточного. Это так просто. Возможно, поэтому у лучших солдат такие простые мысли, — он наклонил факел, чтобы видеть своего друга. — Понимаешь, чтобы сохранить женщину я должен убить мужчину, а мне не хватит духу сделать этого. Да он и не заслуживает смерти! Это ведь его деньги! Но если я поступлю как честный человек, то потеряю женщину, а я не знаю, как смогу жить без нее.

— Уверен, что сможешь, — прервал было Розендейла Мэнвелл, но лорд Джон не замолчал.

— Нет! — Лорд Джон не мог говорить об этом. Он спросил у Мэнвелла. — Как ты считаешь, утраченную честь можно восстановить на поле боя?

— Не знаю места лучше, чтобы сделать это, — Мэнвелл почувствовал жалость к своему другу. До этого момента он не осознавал, как сильно обесчестил себя лорд Джон.

— Значит завтра самый важный для меня день, — сказал Лорд Джон, — ибо завтра я верну свою честь в отчаянной битве, — он улыбнулся, сознавая драматичность своих слов. — Но чтобы сделать это мне понадобится сабля, а моя запасная сабля в Брюсселе. Буду признателен, если ты одолжишь мне одну из своих.

— С удовольствием.

Лорд Джон посмотрел в темноту.

— Хотел бы я, чтобы это прекратилось. Я имею ввиду дождь, — поспешно добавил он.

— Мне кажется, он уже слабеет.

На западе небо разрезала молния, через несколько секунд раздался раскат грома, будто на небе выстрелили из пушки. Из домов на улице доносились смех и пение, изредка прерываемые звуком затачиваемого о точильный камень лезвия. На звук грома воем откликнулась собака, а в конюшнях заржали лошади.

Лорд Джон зашел в дом. Он может вернуть честь и Джейн, став героем. Завтра.

Капитан Гарри Прайс, командир первой роты личных волонтеров Принца Уэльского, забрался на импровизированную вышку, сделанную из ящиков с амуницией. Прямо перед ним, стоя в жидкой грязи, стояли сорок офицеров пехоты, собравшихся из разных батальонов. Уже сильно стемнело, дождь поутих.

— Готовы, джентльмены? — спросил Прайс.

— Давай, начинай!

Прайс, явно рисуясь, отвесил поклон собравшимся, и взял у сержанта Хакфилда первый предмет. Он поднял над собой серебряные карманные часы.