— После того, как Кавер несколько раз ударил ее по лицу, он разбил бутылку из-под газировки и воспользовался ею, — просто произнесла Джудит. — Лэс выскочил как раз вовремя, чтобы спасти сестре жизнь — он врезал Каверу бейсбольной битой… мальчик тогда был в школьной команде.

— Продолжайте, — удалось произнести Шону. Супруги погрузились в трагические воспоминания, но когда они услышали его голос и подняли взгляды, то были насмерть напуганы выражением его лица. — Я сержусь не на вас, — сказал Шон очень тихо, — продолжайте.

— Что было в больнице, вы можете себе представить, — устало выдохнул Уилл. — Разумеется, девочка потеряла ребенка. Ее телу был нанесен серьезный ущерб. Невосполнимый ущерб. Какое-то время она пролежала в больнице.

— Никто не мог бы такое проигнорировать, — горько озвучила Джудит. — Но у Хаттонов был очень хороший адвокат, и он сделал справку о невменяемости. Здесь, в Пайнвилле, Хаттонов никогда не оштрафуют за переход улицы в неположенном месте. Кавер был признан временно недееспособным вследствие помешательства, судья приговорил его к пребыванию в институте душевного здоровья и обязал его семью оплатить издержки, связанные с лечением Лейлы. Судебным предписанием он запретил Каверу общаться с нею и даже подходить ближе, чем на 30 метров. Очень ценный документ! Полагаю, одна бумага чего стоит! Затем психиатры решили, что он пришел в норму, что его можно выписать, поскольку тот прошел очень много курсов по управлению гневом и всякое другое лечение. Это заняло четыре года, — она покачала головой. — Разумеется, деньги можно не считать.

— Он искалечил Лейлу, убил их ребенка в утробе, и, получив формальный приговор, разгуливает на свободе, — Шон покачал головой, выражение его лица стало безучастным. — С тех пор, как я приехал в Америку, я восторгался местным правосудием. Оно было настолько совершенней того, что было в Ирландии, когда я был мальчишкой. Тогда ребенка могли повесить за то, что он от голода украл кусок хлеба. Но это — ничуть не лучше.

Супруги Крайдеры выглядели смущенными, словно они лично несли ответственность за эту несправедливость.

— Это еще одна причина, по которой мы уезжаем отсюда, — сказал Уилл. — Мы ожидаем, что рано или поздно Кавер Хаттон III заставит нас заплатить за то, что мы оказали поддержку Лейле. Она оставалась у нас какое-то время, пока поправлялась. Лэс приходил и навещал ее. А ЛиЭнн — нет. Как и Текс.

Шон не стал изображать удивление, и вообще не прокомментировал поведение ее семьи. За свою долгую жизнь он видел вещи и похуже. Но в его жизни никто никогда не делал ничего худшего по отношению к тому, кто был бы ему настолько дорог, как Лейла ЛаРу ЛеМей.

— Она звонит вам? — спросил Шон.

— Да, звонит время от времени. Она звонила сюда, или в участок, чтобы поговорить с Уиллом и уточнить, не отпустили ли Кавера.

— А его отпустили?

— Да. Спустя четыре года он полностью освободился наблюдения. Он теперь вольная пташка.

— Он живет здесь?

— Нет, он сразу уехал.

— Она видела его, — пробормотал Шон.

— О, нет! Где?

— На вечеринке, где мы танцевали.

— Он подошел в ней?

— Нет.

— Он видел ее? — Джудит впилась ногтями в свою голову.

— Не знаю, — медленно произнес Шон. Затем продолжил: — Но я должен вернуться. Срочно.

— Надеюсь, у тебя в отношении нее добрые намерения, — сказал Уилл. — Если я услышу другое, я найду тебя и вобью кол тебе в грудь. Она и так натерпелась.

Шон встал и старомодно поклонился:

— Увидимся во Флориде, — произнес он.

Он покинул Пайнвилль, выжав из арендованной машины все, что было возможно, чтобы успеть на последний самолет, который мог бы доставить его в город так, дабы у Шона было время найти место для дневного сна. Очень близко от аэропорта были безопасные апартаменты, которые содержались организацией вампиров. Он заранее позвонил, чтобы зарезервировать гроб, и сел на самолет, предварительно убедившись, что на крайний случай в хвосте есть место, где он мог бы переждать солнечное время. Но все обошлось благополучно, и к моменту восхода солнца он уже был в номере с тремя другими занятыми гробами.

Глава 7

Персонал «Голубой Луны Интертейнмент» и «Черной Луны Продакшн» рассыпался по большому тренировочному залу в позах, выражающих разную степень скуки. Темнота только-только опустилась над городом, и некоторые вампиры выглядели еще сонными. Все они без исключения держали в руках бутылочки с синтетической кровью, а у большинства людей были кружки с кофе.

Ру пришла в полной маскировке. Чем больше она думала о замеченном ею мужчине, напоминавшем Кавера Хаттона IV, тем сильнее боялась, что ее обнаружили. В промежутках между приступами страха, сожалениями о размолвке с Шоном и воспоминаниями о том трепете, который она испытывала, когда они целовались, ничего заслуживающего внимания за выходные не произошло. Она переделала свои обычные дела, но делала их абы как. Учеба в голову не шла.

Когда вошел Шон, одетый в тренировочные брюки и футболку с изображением «Grateful Dead», ее пульс заметно ускорился. Он сел на полу рядом с ней, спиной к зеркалу, как и она, и придвинулся, пока их плечи и бедра не соприкоснулись.

Шон молчал, а она была слишком смущена, чтобы взглянуть ему в глаза. Она надеялась услышать его прошлой ночью, но он не позвонил и не постучал ей в дверь, и в итоге она совершенно расклеилась. Мужчины иногда бросали ее независимо от того, насколько крепкими были их отношения. Я не буду спрашивать, где он был, — пообещала она себе.