Человек, начищавший до блеска перила в доме напротив, внимательно наблюдал за Аурелией. Когда она завернула за угол на Одли-сквер, он затолкал тряпку в глубокий карман шинели и пошел следом, беспечно насвистывая себе под нос. Когда он добрался до площади, Аурелия уже ушла оттуда, но это ничего, догнать ее можно и на Чарлз-стрит. Он ускорил шаг, стремясь держать свою жертву в поле зрения, но при этом не подходить к ней слишком близко. Новообретенная жена Аспида представляла большой интерес для обитателей дома номер четырнадцать по Адамс-роу.

Аурелия не могла точно сказать, когда она в первый раз ощутила холодок на шее, но наверняка до того, как она подошла к воротам Грин-парка. Она остановилась и начала перевязывать шнурок на ботинке. Лира терпеливо стояла рядом.

Продолжая возиться с ботинком, Аурелия украдкой посмотрела назад, но не увидела ничего и никого необычного. Но, разумеется, как много раз говорил Гревилл, она и не должна увидеть ничего подозрительного. Если за ней следят, преследователь наверняка достаточно опытен, чтобы ничем себя не выдать.

Однако у нее были в запасе собственные уловки. Аурелия выпрямилась, полностью повернулась назад и замахала рукой, якобы приветствуя кого-то. Она махала энергично, приподнимаясь на цыпочки, словно пыталась привлечь внимание не заметившего ее знакомого. И тут же какой-то мужчина тоже обернулся и посмотрел назад. Самый обыкновенный мужчина в самой обыкновенной, весьма потрепанной шинели, с намотанным на шею толстым шарфом и в кепке с большим козырьком, натянутой низко на лоб. Мужчина, ничем не отличающийся от многих других пешеходов, неторопливо пошел вдоль ограждения парка. Однако больше никто на ее яростную жестикуляцию внимания не обратил.

Да и с какой стати, если она не представляет для них никакого интереса!

— Так-так, Лира, — пробормотала Аурелия. — Похоже, у нас подбирается тепленькая компания.

Она наклонилась, сделала вид, что поправляет Лире ошейник, и прошептала собаке на ухо:

— Охраняй.

Лира дернула ушами и прижалась к ноге Аурелии. Они вошли в парк. Аурелия больше не оглядывалась. Теперь она знала, что за ней следят, и убеждаться в этом больше не требовалось. Она выбрала одну из прогулочных троп, ведущую к озеру в глубине парка, и неспешно пошла по ней. Вокруг озера росли кусты, а с одной стороны располагалась небольшая рощица с большим буком в центре.

К этому самому буку и стремилась Аурелия. Точнее, к дуплу в его стволе, служившему идеальным почтовым ящиком для срочных необычных сообщений. Однако она прошла мимо рощицы, продолжая свой путь вокруг озера в сторону домика лесничего. Лира по-прежнему держалась вплотную и время от времени глухо рычала, давая понять Аурелии, что учуяла того, кто их преследует. Вероятно, он подошел совсем близко, но Аурелия не стала этого проверять.

Она быстро соображала. Можно просто не выполнить задание, и никто — в первую очередь Гревилл — ее не осудит. Самая главная заповедь — осторожность. Но одна мысль о том, что она упустит идущий в руки успех, приводила ее в бешенство. Такую же досаду Аурелия испытала там, в деревне, когда пыталась ускользнуть от Гревилла, а он поджидал ее у перелаза.

Нужно найти способ обвести преследователя вокруг пальца. Обогнув домик в конце озера, Аурелия оказалась на широком лугу, где паслось стадо коров под присмотром доярок, готовых за небольшую плату предложить любому жаждущему чашку парного молока.

Аурелия усмехнулась, и в глазах ее заплясали озорные огоньки. Она шагнула на луг и скоро оказалась в самой середине стада. Лира держалась рядом. Аурелия что-то прошептала волкодаву, Лира запрокинула голову и громко завыла. От этого бесконечного скорбного воя волосы на голове вставали дыбом, по спине пробегала дрожь, а коровы просто ударились в отчаянную панику.

Доярки и пастух кинулись к стаду, пытаясь успокоить коров, но Лира продолжала выть, и коровы метались из стороны в сторону, натыкаясь друг на друга. Аурелия покрепче сжала поводок и помчалась на ту сторону луга, лавируя между тяжелыми теплыми животными, надежно преградившими путь преследователю. Теперь он просто не мог ее разглядеть. На лугу уже собралась толпа, желавшая поглазеть на бесплатное представление, а путь к рощице оказался свободным.

Скрывшись за деревьями, Аурелия остановилась и прислушалась, вспоминая слова Гревилла: «Ничего не делай в спешке. Даже если тебе кажется, что времени на то, чтобы задержаться, прислушаться и оглядеться нет, это не так. Оно есть всегда».

Поэтому она задержалась, прислушалась и огляделась — и не услышала ничего, кроме трели какой-то птички, радовавшейся весне, и шороха белки в траве под деревьями. Аурелии хватило одной секунды, чтобы сунуть документ в дупло бука, искусно скрытого мхом, и через какие-то три минуты они с Лирой уже шли к воротам парка, ведущим на Пиккадилли.

Теперь она не сомневалась, что ускользнула от преследователя. Человека в шинели нигде не было видно, и шестое чувство тоже молчало. Лира спокойно шла рядом, и было ясно, что она не чует опасности. Аурелия, не удержавшись, радостно, по-детски подпрыгнула и весело засмеялась.