Тут матрона повалилась на стул, ухватилась за левую часть бюста и трагически прошептала:

— Скорую… вызови мне скорую…

— Ша! — Толик накрыл ладонью Юрину руку, потянувшуюся к телефонной трубке. — Чем там меня девчонки снабдили?

Он полез в карман и вынул несколько упаковок.

— От сердца, от давления, от головы… — прочитал он. — Ну вот, ты ее держи, а я ей таблетку в рот закину.

Матрона, хоть и помирала, хоть и показывала, что лежит без сознания, крепко стиснула челюсти. Толик нагнулся над ней.

— Судорога? Очень хорошо! Юрка, ты ее держи, я нож достану! Сейчас промеж зубов ножик загоним и таблеточку в ротик закинем! Ты не пугайся, когда у человека с сердцем неполадки, судорога — первое дело. Если сразу лекарства не дать, по всему телу судорога идет. Особенно по мочевому пузырю…

Тут матрона решила все-таки воскреснуть.

— Оставьте меня в покое! — прошипела она.

— Ну как я могу оставить в покое такую очаровательную женщину? — удивился Толик. — Разрешите представиться — Анатолий Попов, мастер спорта. Ну, если вам уже полегче…

И он добыл из мисочки куриную лапу. Обглодал ее мгновенно…

— Юра, немедленно выставь этого человека из кабинета, — велела мамочка.

— Радость моя, вам когда-нибудь приходилось выставлять из кабинета мастера спорта по самбо? — спросил Толик. — Надо же, такая очаровательная женщина, и такие глупости говорит! Слушай, Юрка, это точно твоя мама? Не враки? Ну, тогда прошу прощения!

Мамочка отвернулась.

— Значит, так. Вы мне угощение выставили — теперь моя очередь выставляться. Сегодня вечером идем в кабак! В семь часов я за вами заеду, только адрес скажите.

— Не пойду я с вами ни в какой кабак! — огрызнулась мамочка.

— А мне нравятся гордые женщины! — сообщил Толик. — Из них получаются самые лучшие жены! Ты, Юрка, имей это в виду!

Пока Толик орудовал в малыгинском кабинете, подружки вернулись в зал и стали ждать звонка и победной реляцией. Звонка все не было, и к вечеру они уже несколько забеспокоились. Решили позвонить сами и попозже — когда соблазнитель уже наверняка явится домой. При всем уважении к мужским талантам и опыту Толика они не надеялись, что он с первого же захода опрокинет эту неприступную башню прямо в постель.

Жанна и Полинка шли по вечерней улице и уже приближались к Полинкиному дому, когда их догнала машина и притормозила рядом.

Дверца открылась.

— Залезайте! — сказала Татьяна. — Сколь веревочке ни виться, а кончику быть!

Она привезла подружек именно туда, где они не очень хотели появляться, — на свою кухню.

— Ну, а теперь вы мне расскажете, чем занимались все это время в обстановке полнейшей секретности! — потребовала она.

Подружки молчали.

— Так, ясно. Нужен стимулятор.

Она достала из глубины шкафчика очередную бутылку и выставила на стол.

— Что это там? — приглядываясь к мутному темно-зеленому стеклу, спросила Жанна.

— Да Димка что-то приволок, — рассеянно отвечала Татьяна, сражаясь с пробкой. — Ничего, новую купит.

И расплескала напиток в три стопочки.

— Ну, говорите! — сказала она, отхлебнув мутноватого напитка и несколько поморщившись. — Ну где он только это откопал?..

— А чего говорить-то… — буркнула Жанна. — Тренировки у нас, велотренажер вон накрылся, ремонтировали…

— У меня народ на рекламу откликнулся, новую группу собрала, — добавила Полинка.

— Выходит, с арендой зала уже без меня справляетесь?

Подружки переглянулись и промолчали. Врать они не могли — финансовое вранье Татьяна определяла сразу.

— Левый клиент? — догадалась она. — Ну, девки! Ну!

И вдруг расхохоталась.

— Ты чего? — спросила озадаченная Жанна.

— Чего-чего! Вот теперь я вижу, что вы способны заниматься бизнесом! Ну, рассказывайте! Да не бойтесь — я на ваш навар не претендую! Я просто рада, что вы что-то начали делать сами! Честное слово, устала вас погонять!

— Чего рассказывать-то? — настороженно спросила Полинка.

— Кто жених, откуда взялся, чем занимается. Я тебе еще раз говорю — не бойся, пусть это будет вашим наваром.

Подружки опять переглянулись — они не хотели закладывать Диму.

— Ладно, — решилась Жанна. — Он специалист по компьютерному дизайну, тридцать пять лет, внешность — ничего, живет с мамой…

Тут Полинка тихо зашипела от ярости, и Татьяна это заметила.

— Тридцать пять, компьютерный дизайн и мама… — повторила она. — Стойте! Уж не Юра ли это Малыгин?!