Творчество — дело сугубо индивидуальное. Оно не терпит рецептов и шаблонов. Настоящий изобретатель умеет следить за своей творческой формой, соразмерять дозы, точно чувствовать, когда и сколько и в какой области ему надо информироваться, чтобы опыт других раздувал, а не гасил огонек вдохновения.

Нам же кажется, что развитие техники информации беспримерно вооружает сознание, поднимает человека на новую ступень, и на этой ступени особенно пышно расцветает изобретательское вдохновение. Надо только умело использовать инструмент информации.

По причине недостатка информации происходят забавные курьезы.

Один человек хотел прослыть изобретателем, придумывая всякую всячину, и отсылал в бюро изобретений. И всякий раз получал отказы.

«Предлагаемое вами известно давно (см. патенты такие-то, такие-то), а посему в выдаче авторского свидетельства постановлено вам отказать».

Он, быть может, сто раз посылал различные предложения, и все невпопад, неудачно. Получает отказ и грозит кулаком в пустоту: «Доберусь я до этого бюро! Бюрократы! Чернильные души!» Думает, нарочно на него бюро ополчилось. А чем бюро виновато? Что тут отвечать, если он и в самом деле ничего нового придумать не может?

Получает неудачник очередной отказ и говорит:

— Ну, это последний! Раньше вы надо мной шутки шутили, теперь я над вами подшучу. Такое накручу, что уж, наверное, никому не приходило в голову.

И накрутил. Предлагает «гроб с музыкой» — сочетание гроба с патефоном. Когда гроб несут — патефон играет похоронные марши. Шутка, прямо скажем, не остроумная. Но уж очень надоело человеку получать отказы. Обозлился человек.

Вызывают его в бюро изобретений.

— Рассмотрели, — говорят, — ваши материалы. Должны вас огорчить. Предложение ваше не оригинально. Тут и до вас не то что патефоны — радиоприемники помещали в гробы. В 1925 году в Европе радиопохороны были в моде. Там одна из станций постоянно играла похоронные марши. Похоронные процессии двигались под звуки громкоговорителей, установленных на гробах. Применялись и другие изобретения. Помещали в гроб звуковоспроизводящий аппарат. Последнее слово умирающего, записанное на пленку, прокручивали на похоронах после надгробных речей. «До свидания, господа, — говорил покойник. — Благодарю за последний почет». — Теперь сами видите—предложение ваше не ново. А посему в выдаче авторского свидетельства постановлено вам отказать.

Так и ушел неудачник с носом. Даже пропала охота изобретать. Занимается теперь другим делом.

Но застенчивое слово «информация» — слишком слабое слово! В начале 20-х годов руководитель Главнефти академик И. М. Губкин посылал Председателю Совета Труда и Обороны В. И. Ленину экземпляры отраслевого журнала «Нефтяное и Сланцевое Хозяйство». Посылал, как признавался впоследствии, для порядку, не надеясь, что у Ленина «может найтись минутка для просмотра нашего чересчур специального журнала».

Но однажды пришла от Ленина сердитая записка:

«ГЛАВНЕФТЬ

тов. Губкину

3. VI. 1921 г.

Просматривая журнал «Нефтяное и Сланцевое Хозяйство», я в № 1–4 (1921) наткнулся на заметку (с. 199) «О замене металлических труб цементным раствором при бурении нефтяных скважин».

Оказывается, что сие применимо при вращательном бурении. А у нас в Баку таковое есть, как я читал в отчете бакинцев.

От недостатка бурения мы гибнем и губим Баку.

Можно заменить железные трубы цементом и пр., что достать все же легче, чем железные трубы, и что стоит, по указанию вашего журнала, «совершенно ничтожную» сумму!

И такого рода известие вы хороните в такой заметке архиученого журнала, понимать который способен, может быть, 1 человек на 1000000 в РСФСР.

Почему не били в большие колокола? Не вынесли в общую прессу? Не назначили комиссии практиков? Не провели поощрительных мер в СТО?

ПРЕД. СТО В. УЛЬЯНОВ (ЛЕНИН)».

Бить в большие колокола! Не хоронить информацию об изобретениях, а пропагандировать технику — вот к чему призывал Ленин.

У нас нынче громадная сеть научно-технической пропаганды — богатырская звонница нашей силы и славы.

Газеты, в изобилии дающие статьи по технике, научно-популярные журналы, выходящие миллионными тиражами, которые читают не один человек из 1000000, а, наверное, каждый десятый житель нашей страны; лекторы на кафедрах общества «Знание» и у микрофонов радио; научно-популярные кинофильмы, раскрывающие внутреннюю жизнь и движение машин; политехнические выставки и музеи; наконец, целый город техники нынешнего и будущего — Всесоюзная выставка достижений народного хозяйства СССР.

Бьют по-ленински большие колокола, созывают изобретателей на незримое вече. Гудят большие колокола!

Новизна бывает разная, и по этому поводу происходят в отделах изобретений жаркие споры.

Посетитель приходит и говорит:

— Шило изобрел.

— Ну, показывайте ваше шило.

Вертит эксперт шило в руках, пробует пальцем острие — шило как шило, ничего в нем особенного нет.

— Не пойму, — говорит эксперт, — в чем тут ваше изобретение, в чем тут у вас новизна, что нам ставить после слова «отличающееся»? Обыкновенное шило… Заостренное… Нет, сдаюсь, не могу разгадать. Видно, велик секрет!