Дубин издалека взмахом руки поприветствовал товарища:

– Здорово, Макс. Рад, что ты жив.

– Я этому тоже рад.

– А где Кабан?

– Ранен он, в лесу его спрятали.

– Плохо.

– Слушай, Дубина, как ты думаешь, меня назад к Измаилу пустят сейчас? Там в лесу у нас народ остался гражданский плюс раненые. Ну и запасы там кое-какие – жратва и порох.

– За порохом пустят. Порох нужен, этих тварей же надо догонять и добивать. У нас его почти не осталось. Сейчас вон Олегу сигналят, чтобы к берегу подошел, перекинул корабельные запасы. Порох тут тоннами уходит при таких делах.

– Ясно. Значит, отпустят. Дубина, а у тебя случайно каких-нибудь бус не завалялось? Олег с Юга привозил целый ящик, стеклянных.

– Макс, я не педик, мне бусы не нужны. А тебе они зачем?

– Да так… кое-кому подарил бы… Порадовал бы…

– Надеюсь, не Кабану…

Монах подошел бесшумно, пешком, спокойно поинтересовался:

– Я вам не помешал? Здравствуйте, Макс, рад, что вы снова с нами. У вас порох еще остался?

– Немного есть, и еще запасы в лесу оставили.

– Это хорошо. Передайте своих людей Дубину и доставьте эти запасы. Мы сейчас на север выступим, все, кто в состоянии, пойдут гнать хайтов. Надо их добить, пока в себя не пришли.

– Хорошо. Я тогда десяток кшаргов с собой возьму. И еще, мне перед уходом надо с Олегом переговорить, вон «Варяг» к берегу походит.

– Если это срочно, переговорите. И потом быстрее за порохом. Кстати, кшаргов своих на разгрузку корабля поставьте, снимем с него все, что можно, – наш лагерь хайты сожгли, ничего не осталось. Хоть навесы из парусов для раненых сделаем. Макс, проследите, чтобы разгрузка прошла быстро. «Варягу» надо перезарядить торпедный аппарат, и снова в бой. Где-то тут остался последний крейсер. Не стойте столбом, идите. Там, левее, по промоине можно вниз спуститься. Правда, не знаю, как потом подниметесь – придумаете что-нибудь.

Макс позвал кшаргов, пошел к обрыву. Охотник был доволен – диктатор не стал уточнять, для чего ему так срочно понадобился Олег. Да и не Олег Максу нужен, ему нужна его жена Аня. Та барахольщица известная, уж у нее-то бусы должны быть точно, и жалеть она их не станет. Он потом, по зиме, пару шкурок горностая ей взамен подарит.

Может, через полчаса, когда схлынет боевой стресс, он будет смеяться над самим собой – нашел время о побрякушках думать. Но сейчас в голове почти идеальная пустота, лишь мысль о бусах покоя не дает.

А кому подарить бусы, это уж дело Макса.

Главное – до поляны добраться.