Зед жил в таком же доме, как я. Большая часть Бишопбриггса была застроена частными домовладениями, домами Уимпи, как мы называли их по имени строителя. Это были маленькие полуотдельные здания. «Полуотдельные» — значит, что они как бы слеплены попарно. Все они были на одно лицо — иные побольше остальных, но все облицованы штукатуркой с наполнителем из каменной крошки, все — с красными черепичными крышами, и все — с маленьким садиком сзади. На холме над нами находился Окинарн, обширный район муниципальных домов, тоже двухквартирных.

Я никогда задумывался о Бишопбриггсе — разве только думалось, что это скучное место, где ничего не происходит и некуда пойти. Много лет спустя, уже переехав в Лондон и опубликовав книги, я отправился в Глазго на встречу с читателями.

— А муниципальное жилье в ваших книгах о Брикстон–стрит — такое же, как муниципальное жилье в Глазго? — спросил кто–то.

Я ответил, что нет, другое, и к тому же я никогда не жил в муниципальном жилье в Глазго. Я вырос в полуотдельном доме в Бишопбриггсе. Тут зал засмеялся, потому что, видимо, считалось, будто Бишопбриггс — довольно богатый район, и там растут не так, как в настоящем Глазго. С этим не поспоришь.

Черри вернулась с кухни с чайником и игрушечным роботом. Я застонал. Похоже, не было ни одного некрутого, неклевого поступка, который не совершила бы эта девчонка. Мы собирались поговорить о концерте, а не играть с заводными роботами.

— Он работает? — спросила Черри.

Зед покачал головой.

— Где ты его взял?

Зеду явно было не по себе, и я его понимал. Даже самый клевый парень в школе не хочет, чтобы малолетние девчонки спрашивали его об его игрушках.

— Дядин подарок, — пробормотал он. — Он никогда не работал.

Мы все уставились на Черри, пытаясь дать ей понять, что это неподходящая тема для разговора. Черри не обращала внимания и стала исследовать робота под разными углами, пихать его по полу, чтобы загорелись лампочки.

Мы обсуждали, кто еще пойдет на концерт. Собирался двоюродный брат Сюзи Колин.

— Они ему не нравятся, но он не хочет пропустить такое событие.

Дженни, приятельница Зеда, которая работала в городе в цветочном магазине, тоже собиралась. Более того, она готовила цветочные композиции для гримуборной.

— Если ей удастся задержаться с цветами подольше, она сможет увидеть и группу.

Мы знали много людей, у которых были билеты — у школьных приятелей и у всех университетских студентов, которых знал Зед. Подружка Сюзи Изобелл должна была приехать из Инвернесса и привезти с собой тринадцатилетнего брата.

— Ты не можешь отдать его починить? — спросила Черри, размахивая роботом. Мы с Грегом фрустрированно поджали губы. Надо отдать Черри должное — игрушка была что надо. Робот был не магазинный — Зедов дядя сделал его в своей мастерской в подарок племяннику на именины много лет назад.

Зед пожал плечами:

— Он никогда не работал.

Черри болтала и болтала о роботе и ставила Зеда в неудобное положение. Я мысленно обматерил ее и снова перевел разговор на «Лед Зеппелин»:

— Как ты думаешь, они споют «Обрыв связи»? Я слышал, его выкинули из программы.

— На «бис» они его поют до сих пор, — сказал Зед авторитетно.

По дороге домой мы с Грегом накинулись на Черри за то, что она такая идиотка.

— Дался тебе этот игрушечный робот? Зеду было неудобно.

Черри расстроилась, и, казалось, вот–вот расплачется. Мы ее не утешали.

Позже Сюзи сказала нам с Грегом, что Зеду было не по себе из–за робота не потому, что это было ребячество, а потому, что его отец обещал робота починить, но так и не удосужился. Робот провалялся сломанным много лет, пока Зед не вырос.

Мы с Грегом сидели ночью в парке. Вдруг из темноты к нам подошли трое юнцов и уставились на нас. Я занервничал. Они явно не лучились дружелюбием. Подойдя вплотную, они спросили:

— Сигареты есть?

Мы с Грегом покачали головами. Юнцы стали обшаривать наши карманы, что было унизительно, хотя я не слишком переживал бы из–за этого, если бы нам удалось ускользнуть не поколоченными. Они нашли сигареты и у меня, и у Грега, забрали и их, и спички, и несколько монет, которые у нас при себя были. Один из юнцов показал пальцем на Грегову вышитую футболку и отпустил несколько глумливых шуточек. Ни один уважающий себя человек не позволил бы незнакомым людям так над собой издеваться. Никто. Кроме нас с Грегом. Мы даже не попытались устроить драку. Мы никогда не умели драться и нас вечно колотили.