В 1903 году Фаина переехала в Киев. Там она продолжала вести антиправительственную деятельность среди учащихся, студентов, рабочих, руководила небольшими стачками, разъезжала по провинции с агитационными целями. В ее квартире часто проводились заседания киевского и даже центрального комитетов Бунда. Несмотря на то, что в Киеве Нюрина жила нелегально, так как ей отказали в выдаче вида на жительство, она все же экстерном сдала экзамены за семь классов женской гимназии.

В конце 1903 года по заданию своей организации она выехала за границу и поселилась в Париже, где прожила более года, активно участвуя во всех делах заграничного отделения Бунда. В Париже для пополнения образования Нюрина поступила в высшую школу общественных наук, которую посещала восемь месяцев. Она свободно владела немецким языком, неплохо знала французский и польский. Когда Фаина вступила в брак с Израилем Исааковичем Нюренбергом, то стала носить двойную фамилию Нюрина-Нюренберг (фамилию Нюрина придумала сама). Вернувшись в Россию в 1905 году и обосновавшись в Варшаве, она активизировала свою революционную работу, причем на этот раз выступала уже в роли организатора массовых демонстраций. Однако вскоре ее явочная квартира провалилась, и бундовцы срочно перебросили ее в Одессу. Там она появлялась в самых горячих местах: выступала в порту, была на мятежном броненосце «Потемкин», участвовала в массовом шествии во время похорон убитого матроса.

В конце 1905 года Ф. Е. Нюрина снова выехала за границу и поселилась в Галиции. Там у нее родился сын Александр. Менее чем через год она вернулась в Россию. Жила преимущественно в Киеве, где сумела закончить фельдшерские курсы. В 1906 году ее арестовали прямо на объединенной конференции Бунда. После непродолжительного пребывания в тюрьме (три с половиной месяца) она была выпущена на свободу и почти сразу же нелегально выехала за границу, поступила там в университет, однако закончить его не сумела. Долго жить за рубежом Нюрина не смогла и снова вернулась в Россию. В 1909 году у нее родился второй сын — Шера. С двумя детьми на руках приходилось постоянно думать о заработках, что было весьма проблематично при ее полулегальном проживании в России. Она часто переезжала из города в город, живя попеременно в Киеве, Бердичеве, Житомире, Одессе, нигде не прекращая революционной деятельности. Не имея постоянной работы (она лишь изредка давала уроки), жить нередко приходилось только на средства, выделяемые бундовской организацией.

В 1914 году Ф. Е. Нюрина поселилась в Лодзи, где вместе с мужем некоторое время учительствовала, а заодно вела и пропагандистскую работу среди приказчиков. С началом Первой мировой войны она переехала в Москву, где продолжала перебиваться случайными заработками. Хотя семья Нюриной жила впроголодь, это однако не сказалось на ее революционной активности. Она была все так же деятельна, наладила постоянную связь с рабочими фабрики братьев Жиро, читала лекции и делала доклады в различных кружках, преимущественно по еврейскому вопросу.

В 1916 году Ф. Е. Нюрина переехала в Петроград, где организовала курсы для еврейских рабочих, на которых выступала по вопросам истории социализма, политической экономии и др. В Петрограде она встретила и Февральскую революцию. В эти дни она была особенно деятельна, часто выступала на митингах, полемизировала с социал-революционерами и большевиками. Жилось ей все так же трудно, она бедствовала. Чтобы хоть как-то подкормить детей, летом 1917 года Нюрина выехала на свою родину, в Бердичев. Там она «застряла» надолго, до июля 1919 года.

После Октябрьской революции и в первые годы Советской власти Ф. Е. Нюрина продолжала оставаться активным членом Бунда и поддерживала все меньшевистские лозунги. В эти же годы ей удалось поступить на службу. В 1918–1919 годах она работала секретарем и заместителем заведующего отделом охраны труда Бердичевской городской управы, была членом городского Совета рабочих и крестьянских депутатов, президиума совпрофа и бундовского комитета. Бердичевская партийная организация избрала ее делегатом VI съезда РСДРП(б). Бунд выдвинул ее также кандидатом в Учредительное собрание и в члены Украинской рады.

От активной работы в Бунде Ф. Е. Нюрина отошла в 1919 году, когда у нее возникли серьезные сомнения в правильности выбранной бундовцами позиции. Летом 1919 года она поселилась в Киеве, где стала работать заместителем заведующего районным отделом народного образования. Вскоре под натиском белогвардейцев Красная Армия оставила Киев. Нюрина не сумела эвакуироваться, и ей пришлось перейти на полулегальное существование. Когда большевики вернулись в Киев, Ф. Е. Нюрина окончательно порвала с Бундом, и в начале 1920 года вступила в партию большевиков. Она продолжала работать в советских органах: была членом комитета Киевского губернского отдела народного образования, заведующей секцией в собесе, в ряде мест выбиралась членом Совета рабочих и крестьянских депутатов.

В мае 1920 года Нюрину направили на работу в Екатеринославль, где она возглавила губернский отдел народного образования. Там она активно вела и партийную работу, громя своих недавних соратников, бундовцев и меньшевиков. В ноябре того же года, по решению Оргбюро ЦК партии, Ф. Е. Нюрину перевели на работу в Москву. Здесь она занимала ряд ответственных постов в различных организациях, в частности, была политкомиссаром в главном и московском управлениях воинских учебных заведений. В июне 1922 года ее назначили в женотдел ЦК ВКП(б) на должность заведующей подотделом, где она проработала более шести лет.

28 сентября 1928 года Совнарком РСФСР утвердил Ф. Е. Нюрину членом коллегии Наркомата юстиции республики, который тогда возглавлял Н. М. Янсон, бывший одновременно и Прокурором РСФСР. Ее зачислили в штат Наркомюста РСФСР с 1 октября, и сразу же она возглавила отдел общего надзора в прокуратуре республики.

Привыкать к новой работе было довольно сложно, так как юридических познаний у нее явно не хватало. И тем не менее, по словам Н. В. Крыленко, Ф. Е. Нюрина «с самого начала производила впечатление энергичного и толкового работника».