– Нет, такого ощущения нет...

– Ну, хорошо... Надо платить... А?

Я заплатил. Оба они как-то вяло, будто перестав всем интересоваться, сунули мне руку и пошли, не оборачиваясь.

Есть люди, возникающие, подобно вехам, на путях и перепутьях истории.

Был третий год мировой войны.

Зарывшись глубоко в землю, миллионы людей истребляли друг друга, хладнокровно и упрямо, строго в согласии с наукой об истреблении себе подобных.

Тогда во Франции появилась книга Анри Барбюса "Огонь".

Она не содержала прямого ответа, она не звала открыто к борьбе с поджигателями войны, не указывала их точного адреса. Но трудно было сказать искренней и ярче о бессмыслице мировой бойни, чем сказал Анри Барбюс. Его книга потрясла души, она была подобна дуновению освежающего ветра, пролетевшего над европейской пустыней.

То было слово великого гуманиста, произнесенное в годы всеобщего одичания и ненависти. И вместе с тем в этой книге уже содержалось зерно преодоления гуманизма.

Я помню 1920 год. Бретань. Крошечная деревушка на берегу моря.

Из далекой России доносились отрывочные сведения о героических боях с поляками, о грандиозных победах у Перекопа.

Я работал тогда над первой книгой трилогии "Хождение по мукам". Работа двигалась к концу. Но вместе с концом созревало сознание, что самое главное так и осталось непонятым, - что место художника не здесь, среди циклопических камней и тишины, нарушаемой лишь мерным рокотом прибоя, но в самом кипении борьбы, там, где в муках рождается новый мир.

Однако даже отдаленное понимание нового было невозможно без переоценки тех идей, с которыми мы вошли в войну.

И творчество Анри Барбюса стало одним из звеньев в сложном и трудном деле переоценки всех ценностей. И его "Огонь" был знамением времени. То было начало сложного идеологического процесса, который был пережит многими представителями старой европейской культуры.

Начались мучительные поиски новых путей. Одних эти поиски вместе с Анри Барбюсом привели в лагерь молодого человечества, в лагерь борцов за бесклассовое общество.

Другие, распрощавшись с прекраснодушными и всеобъемлющими идеалами гуманизма, стали откровенными апологетами классового насилия и грабежа.

О них говорил в своей горячей речи Анри Барбюс на недавнем конгрессе защиты культуры в Париже.

Миллионы людей, весь смысл существования которых в мирном созидании и творчестве, вдохновленном великими идеалами социализма, с глубокой скорбью переживают кончину Анри Барбюса. Перед нами во весь свой рост встает трогательно скромная и в то же время величавая фигура писателя и трибуна, поднявшего священное знамя борьбы во имя грядущей бесклассовой республики мира.

Коммунистическая молодежь нашего Союза ведет активную борьбу за создание бесклассового социалистического общества. Дело идет уже не только о строительстве индустрии и коллективного сельского хозяйства, не только об укреплении оборонной мощи нашей родины, - вопрос переносится в наиболее деликатные сферы строительства - к человеку.

Воспитание, строительство нового человека - одна из основных задач, поставленных на съезде. Что значит строить нового человека? Это значит определить все те условия, в которых его личность, питаемая коллективом и в свою очередь питающая коллектив, получает наиболее свободный, пышный и продуктивный рост.

В условиях капитализма такой замечательный феномен - человек принужден свертывать свои высшие функции. Режим современной Германии направлен на превращение личности в нивелированного человека-робота, в живого автомата.

К счастью, даже настоящие роботы - человекоподобные машины - способны бунтовать, как это и случилось недавно в Америке, когда механический человек во время демонстрации неожиданно стальным кулаком сбил с ног своего хозяина. К счастью, человек гораздо более сложное и непокорное животное, чем об этом думают фашистские политики и социологи.

Живым призывом в сердцах молодежи, превращаемой в роботов затем, чтобы строить автострады, по которым фашистские машины смерти должны помчаться на кровавое истребление человечества, - живым призывом является пример другой молодежи, весело, с песнями строящей широкий для всех путь в коммунизм.

Побеждают те, кто идет вперед, к расцвету и изобилию; побеждают те, кто ясно видит будущий день истории, побеждает "давление жизни".

Великим оптимизмом прозвучала речь Косарева, открывавшего съезд. "Мы будем летать выше всех в мире", - сказал он про крылья, которые простерла над миром наша страна. Но лишь в одном месте была горечь в его словах, когда он коснулся одного из важнейших слагаемых нашей культуры - советской литературы.