По словам офицеров и матросов, бывших наверху, и также по виденному мной с палубы, можно заключить, что сегодня мы находились близ мели, простирающейся с севера к югу, по крайней мере, на 2 мили [3,7 км]. А так как всплеск был замечен только в одном месте, то следует полагать, что он происходил от волн, ударяющихся о камень, который я назвал Крузенштерновым, лежащий по полуденным наблюдениям и по глазомерному расстояннию на 22°15 с. ш. и 175°37 з. д.

24 октября. Переменные ветры и пасмурная погода воспрепятствовали мне сегодня осмотреть мель, примеченную нами вчера. В 8 часов утра мы увидели настоящего берегового кулика, который хотя и казался несколько утомлённым, но верно был отнесён вчерашним ветром от какой-нибудь нам неизвестной, однако же, находящейся в недалёком расстоянии, земли. В полдень были сделаны наблюдения в 21°56 с. ш. и в 175°21 з. д., а к вечеру при северном ветре мы легли в дрейф. Такую остановку корабля я решился делать каждую тёмную ночь, пока мы не достигнем изученной части моря, чтобы уклониться от всякой непредвиденной опасности (Судя по береговым птицам, с которыми мы встречались почти каждый день с 19-го числа, быть может, мы находились недалеко от каких-нибудь неизвестных островов.) и не пройти мимо чего-нибудь, достойного внимания.

31 октября. Тихие и переменные ветры продолжались всю прошлую неделю. Однако мы достигли широты 18°34 и долготы 178°56 . С этого дня я убавил по 1/4 фунта [100 г] сухарей у каждого человека в сутки, потому что по прежнему положению их хватило бы только на 30 дней. За это время невозможно было надеяться достигнуть Кантона, если бы этому не способствовали какие-либо самые благоприятные обстоятельства. Для меня весьма приятно отдать должную справедливость находившимся на моём корабле матросам, которые упомянутую убавку приняли не только без всякого неудовольствия, но ещё с замечанием, что если потребуется, то они согласятся получать самую малую порцию.

2 ноября начал дуть слабый северный ветер, которому я очень обрадовался и приказал поставить все возможные паруса. В полдень мы прибыли в северную широту 16°3 и западную долготу 180°32 . Таким образом, мы обошли полсвета от гринвичского меридиана, не лишившись ни одного человека, в течение столь многотрудного и продолжительного плавания. Наш народ переносил жаркий климат так, как если бы родился в нём, и до сих пор находит его для себя гораздо здоровее, нежели холодный.

После полудня ветер повернул к северо-востоку. Вероятно, в этой части света пассатные ветры не так далёко отходят от экватора, как в Атлантическом или Индийском океане. С 25-го октября было мало-ветрие и даже совершенная тишина, и только изредка дули лёгкие ветры. Начинаясь всегда с севера, они поворачивали со шквалами к востоку, потом к югу и, наконец, к западу, где сменялись затем тишиной. Всего непонятнее, что северо-западная зыбь простирается весьма далеко, так как она была чувствительна еще до сих пор. Это, может быть, происходит от северо-западных ветров, которые большей частью дуют в высоких широтах этого океана. Они часто случались на нашем пути в Америку и обратно. Восточные же дули только два раза после нашего выхода из Новоархангельска. Очень жаль, что пространство между Сандвичевыми островами и Японией не так еще известно, иначе можно было бы положить за правило, чтобы суда, идущие на Камчатку, почти всегда входили в настоящую свою долготу между 14 и 15° с. ш., а потом уже направлялись к северу. В этом случае западные ветры не так часто бы им препятствовали. С таким намерением, оставив Сандвичевы острова, я направлял свой путь к Кадьяку, так, чтобы войти в 164° з. д. в малой широте, а потом уже взять прямой курс и, таким образом, достиг от острове Отувая места своего назначения в три недели с небольшим.

4 ноября. В 4 часа пополудни мы были на 13,5° с. ш. и, следовательно, кончили самый опасный путь во всём нашем плавании. Оставив залив Ситку, мы находились до настоящего времени в неисследованном участке океана и, может быть, миновали многие места, которые при каком-либо несчастье могли бы сделаться для нас гибельными, а особенно далее к северу. Следует заметить, что с того времени, как мы удалились от острова Лисянского, нам не попадалось ничего, кроме небольшой касатки, которая один раз показалась у борта. Вчера мы видели стадо мелкой летучей рыбы. Что же касается птиц, то они посещали нас ежедневно.

14 ноября. От 15° широты мы имели настоящий северо-восточный пассатный ветер, который дул большей частью довольно сильно и доставил нас сегодня в северную широту 14°29 и в западную долготу 209°14 . На это местоположение мы могли весьма надеяться, так как лунные наблюдения, которые мы делали четыре дня сряду, лишь немногим отличаются от хронометров. Летучая рыба, которая севернее часто показывалась нам стадами, здесь, повидимому, водится не в таком изобилии, но зато она крупнее и проворнее. Одна из них вечером вскочила к нам на шканцы. Размеры её следующие: длина около 15 1/2 дюймов [39 см], окружность 7 дюймов [18 см], длина верхних крыльев или перьев 8 дюймов [20 см], а нижних 3 дюйма [7,5 см].

15 ноября. Ветер дул свежий, погода ясная. В полдень, по наблюдениям, мы находились на северной широте 14°48 и в западной долготе 213°04 , а в 5 часов вечера увидели на западе-северо-западе сперва остров Сайпан, а потом и Тиниан (Из группы Марианских островов (Ландронес, Разбойничьи или Сайпан-Сите).) — на западе. Но так как солнце уже склонялось к горизонту, а притом по некоторым признакам можно было заключить, что ночь будет беспокойная, то, продвигаясь к северо-западу до половины 7-го часа, я повернул на левый галс и, зарифясь двумя рифами, решил лавировать до рассвета.

16 ноября. Поутру ветер сделался несколько тише и без порывов, которые ночью нас довольно много беспокоили. Заметив юго-восточную оконечность острова Тиниана, я повернул к ней в 7 часов, а в 10 мы были в проходе между островами Гуамом и Тинианом, так что к 11 часам могли взять настоящий курс на северо-запад. Хотя для меня было всё равно, каким из трёх проливов проходить, т. е. по северную сторону острова Сайпана, между ним и Тинианом, или южнее последнего; однако же, надо признать, что ничего не может быть безопаснее, как тот пролив, которым прошёл корабль «Нева». Остров Тиниан окружён глубинами до самых берегов, так как, обходя его на расстоянии не более 3 миль [5,5 км], я нигде не заметил мелководья, а на северной стороне острова бурун бьёт только об утёсы. Юго-восточная оконечность этого острова утёсистая. Берега же по обе стороны его хотя и довольно высоки, но пологие и покрыты деревьями, между которыми особенно заметны кокосовые пальмы. Жаль, что этот остров не имеет хорошей гавани, в противном же случае по своему изобилию он мог бы доставить мореплавателям не только нужные, но даже и приятные вещи. Мы видели якорное место лорда Ансона, лежащее по западную сторону острова и закрытое только от восточных ветров. Оно не безопасно, ибо, кроме указанного недостатка, имеет и плохое дно.