— Станция очень невелика. Построили ее глупо, под северной вершиной, а не на дне кратера. С выбором места произошла целая история, тут решали не данные селенодезических исследований, а престиж — с этим ты позднее сможешь познакомиться сам. Достаточно сказать, что в прошлом году часть хребта рухнула и уничтожила единственную дорогу. Сейчас добираться туда довольно трудно, и вообще это возможно только днем. Проектировалась подвесная дорога, но работы прерваны, так как уже есть решение о перенесении Станции вниз, оно принято в прошлом году. Практически в течение ночи Станция отрезана от мира. Радиосвязь прекращается… почему?

— Про… простите.

— Я спрашиваю, почему прекращается радиосвязь?

В этом был весь Шеф. Сначала преподносится миссия, потом начинается невинный разговор, который внезапно превращается в экзамен! Пиркс начал потеть.

— Поскольку на Луне нет атмосферы и, значит, ионосферы, радиосвязь на ней поддерживается на ультракоротких волнах… Для этого сооружена система релейных станций, наподобие телевизионных…

Шеф, опершись локтями о стол, поигрывал авторучкой, давая понять, что он очень терпелив и будет слушать до конца. Пиркс же старался как можно дольше распространяться о вещах, известных каждому ребенку, потому что приближался, увы, к областям, в которых его знания оставляли желать лучшего.

— Такие трансляционные линии находятся как на этой, так и на той стороне, — разошелся Пиркс, следуя по знакомой дороге. — На этой стороне их восемь. Они соединяют Луну Главную со станциями Центральный Залив, Сонное Болото, Море Дождей…

— Это можно пропустить, — прервал его Шеф великодушно. — И гипотезы о происхождении Луны тоже. Итак…

Пиркс заморгал глазами.

— Нарушение связи происходит, когда какое-то звено ретрансляционных станций оказывается в зоне терминатора. То есть если часть установок еще находится в тени, а над другими восходит солнце…

— Я знаю, что такое терминатор. Не нужно объяснять, — сердечно сказал Шеф.

Пиркс закашлялся и начал сморкаться. Однако он не мог заниматься этим бесконечно долго.

— В связи с отсутствием атмосферы корпускулярное излучение Солнца, бомбардируя лунную поверхность, вызывает… э… вызывает… э… нарушения распространения радиоволн. Эти нарушения и нарушают… — он окончательно завяз.

— Нарушения нарушают, совершенно верно, — поддержал Шеф. — Но на чем это основано?

— Это вторичное наведенное излучение, эффект Но… Но…

— Но?.. — сочувственно повторил Шеф.

— Новинского!!! — выпалил Пиркс.

Он вспомнил. Но и этого Шефу было мало.

— А на чем основан этот эффект?

Этого Пиркс не знал. То есть когда-то знал, но забыл. Он донес вызубренные знания до порога экзаменационной аудитории, как жонглер пирамиду самых неправдоподобных предметов, нагроможденных на голову, но экзамен давно позади…

И вот теперь вызванный его отчаянием бред об электронах, вторичном излучении и резонансе был прерван Шефом, который, покачивая головой, выражал свое соболезнование.

— А профессор Меринус поставил тебе четверку, — произнес этот беспощадный человек. — Неужели он ошибся?..

Кресло под Пирксом вдруг показалось ему чем-то вроде кратера вулкана.

— Мне не хотелось бы его огорчать, пусть уж лучше ничего не знает. — Пиркс облегченно вздохнул. — Но я попрошу профессора Лааба, чтобы на выпускном экзамене…

Шеф многозначительно замолчал. Пиркс замер. И, конечно же, не из-за этих слов — рука Шефа медленно отодвигала бумаги, которые Пиркс должен был получить вместе со своей Миссией.

— Почему не используется кабельная связь? — спросил Шеф, не глядя на него.

— Из-за высокой стоимости. Коаксиальный кабель сейчас соединяет только Луну Главную с Архимедом. Но в ближайшие пять лет планируется создание целой кабельной сети, — выпалил Пиркс.

Все еще нахмуренный Шеф вернулся к теме их беседы.

— Ну, хорошо. Практически Менделеев каждую ночь отрезан от мира в течение двухсот часов. До сих пор работа там шла нормально. В прошлом месяце после обычного перерыва в радиосвязи Станция не ответила на вызов Циолковского. Группа с Циолковского, вылетевшая как только наступил день, нашла главный вход открытым, а в камере — человека. Это было дежурство канадцев Шалье и Саважа. В камере лежал Саваж. Стекло его шлема треснуло. Он задохнулся. Шалье отыскали только через сутки на дне пропасти у Солнечных Ворот. Он разбился при падении. На Станции все оставалось в полном порядке: аппаратура работала, запасы были нетронуты, никакой аварии обнаружить не удалось. Ты читал об этом?

— Да — сказал Пиркс. — Но в газетах писали, что произошел несчастный случай. Психоз… Двойное самоубийство в припадке помешательства…

— Чушь, — прервал его Шеф. — Я знал Саважа. По Альпам. Он не мог измениться. Ну, ладно. В газетах был бред. Прочитай рапорт смешанной комиссии. Слушай. Такие ребята, как ты, в принципе исследованы так же серьезно, как пилоты, но у вас нет дипломов, значит вы не можете летать. Ну, а каникулярную практику тебе все равно нужно пройти. Если ты согласишься, вылетать завтра.