Панель расковыриваться не собирается. Видимо, я не первая, кому в голову приходит такая замечательная мысль, а потому конструкторы этого транспортного средства предусмотрели в нем защиту от дураков — большая часть деталей металлическая. Ничего, зато там есть болтики. Короче, пыхтя и ругаясь, пытаюсь открутить болтик, и тут открывается задняя дверь, в нее, как пушинка, влетает упитанная пожилая женщина, плюхается на сидение и выпучивает на меня свои маленькие бесцветные глазки. Оба-на! Я даже сказать толком чего-либо не успеваю, как дверь снова закрывается. Начинаю долбить кулаками в стекло и орать, но быстро удаляющаяся спина Сергея делает вид, что ее это не касается.

Оборачиваюсь. Пристально разглядываю старую даму. Она, соответственно, меня.

— Вы кто? — спрашиваю.

— Я должна представиться по всей форме? — интересуется она.

— Да, пожалуйста.

— Мастер Врачевания 11 уровня Серафимович Любовь Авдеевна, терапевт. А Вы?

— Я… Майя Алексеевна Дровник, безработная.

И начинаю безудержно врать. Не знаю, почему. Вранье — не самая сильная моя сторона.

— Мы, — говорю, — здесь по поручению Магистрата города Стапина. Нам велели найти Вас и привезти в… Стапин.

— Но зачем? — удивляется Любовь Авдеевна.

И она меня об этом спрашивает? Я недоуменно развожу руки в стороны.

— Не знаю.

Слышу отдаленный звук взрыва и с удвоенной энергией принимаюсь за болтики. А потом, все же, заставляю себя пошевелить мозгами. Ведь если я разломаю панель на двери, закрыть машину я уже не смогу, а эта милая пожилая женщина, может статься, мне не поверила и захочет дать деру. Это я не могу допустить.

— Вы проводник? — спрашивает вдруг Любовь Авдеевна. Вздрагиваю, вспоминаю о своей нынешней непроницаемости.

— Да, — отвечаю, — проводник, только неопытный.

— Но Вы беременны!

— Да, но такое случается и с проводниками.

— А Егор Старостин, его вы тоже должны забрать? — беспокоится Любовь Авдеевна.

— Конечно, — говорю, — мои товарищи как раз сейчас этим и занимаются.

Говорю, а сама в окно поглядываю. И точно, вижу этих самых товарищей в сборе. Несутся к автомобилю веселым галопом. Впереди — Лизавета в разорванном местами платье, за ней — Семеныч с телом Егора на руках, чуть позади — Артем, зажимающий ладонью свое левое плечо, и в качестве замыкающего — Сергей. Наверное, наш небольшой внедорожник не был рассчитан на впихивание в него семи человек, но он стерпел и это. Семеныч отвоевывает у Сергея руль. Лизавета усаживается на колени Сергею на переднее сидение. Любовь Авдеевна, я и Артем втискиваемся на заднее. Егора мы держим на руках.

Я пока не совсем могу осознать, что мы его вытащили, и почти ничего не ощущаю. Только страшную растерянность. Егор, действительно, очень плох. Его голова обрита наголо, глаза закрыты. Он весь в синяках, ссадинах и рубцах от ударов. Вены на исхудавших руках в следах многочисленных инъекций. Ребра выпирают так, будто его не кормили, по меньшей мере, месяц. Егор дышит редко и слабо. Хочется плакать, но я резко себя обрываю. Не время.

Медленно глажу его по голове, тихонько приговаривая:

— Потерпи, милый, совсем немножко осталось.

У Артема вся рука в крови, но он заверяет нас, что ничего страшного. Лизавета под его чутким руководством делает перевязку прямо по ходу движения.

Полная пожилая дама, такая теплая и уютная, с доброй улыбкой на круглом румяном лице. Любовь Авдеевна. Мастер врачевания одиннадцатого уровня. Она сидит у нас во внедорожнике на заднем сидении. Рядом с Лизаветой.

Мы забрали седан из леса. К счастью, на него никто не покусился, а потому дальше мы можем следовать с большим комфортом.

— Спасибо, — говорит врачевательница, — деточки, вы меня спасли. Мне там приходилось заниматься очень неприятными делами.

Надо думать.

— Да не за что! — весело отзывается Сергей.

— Мне Старший Магистр сказал, что на Вас с Егором напали где-то неподалеку от Чешир. И силой утащили вас. Так оно и было? — как бы между делом интересуюсь я.

Медичка слегка напрягается.

— Да, — отвечает, — но мне неприятно об этом вспоминать.

— Любовь Авдеевна, а что они все-таки хотели от Егора?

Наша освобожденная из неволи птичка некоторое время молчит, но потом, все же, решается выдвинуть одно предположение.

— А вы слыхали, деточки, — интересуется она, — о том, что Инквизиции удалось из крови проводников выделить гены, отвечающие за сопротивляемость? И создать на их базе некое средство, практически нейтрализующее воздействие Мастеров.

— Не слышали, — отвечаю. Для меня и впрямь это новость., — но так причем здесь Егор?

— Так в ПОПЧ создавали антидот этому средству! Естественно, им понадобился проводник.