— Сохранение лица здесь большое дело, — пояснил Вольфу Кикаха.

Сумев, хромая, выйти из шатра, он давал своему другу последние инструкции:

— Я рад, что ты появился, старина. Я не смог бы выдержать еще одно падение и не посмел бы отступить.

Снова взревели трубы. Изабелла и вороной поднялись в бурный галоп. Они на полной скорости пронеслись мимо друг друга, и в это время всадники взмахнули мечами. Те лязгнули друг о друга. По кисти и руке Вольфа пробежал парализующий шок. Однако, когда он развернул свою лошадь, то увидел, что меч его противника лежал на земле. Идше быстро спешился, чтобы добраться до своего клинка раньше Вольфа.

Он так спешил, что поскользнулся и упал головой вперед.

Вольф медленно подъехал к нему на лошади и, не торопясь, спешился, давая ему время подняться. При этом рыцарском шаге оба лагеря разразились одобрительными криками. По правилам, Вольф мог остаться в седле и зарубить Фунем Лаксфалька, не разрешая ему подобрать оружие.

Оба пешие, они встали лицом друг к другу. Идишский рыцарь поднял забрало, открыв красивое лицо с густыми усами и бледно-голубыми глазами.

— Умоляю вас позволить мне увидеть ваше лицо, сударь, — сказал он. — Вы — истинный рыцарь, ибо не сразили меня, пока я был беспомощным.

Вольф на несколько секунд поднял забрало. Затем оба двинулись друг на друга и снова свели клинки вместе.

Удар Вольфа опять оказался таким мощным, что выбил меч из руки соперника.

Фунем Лаксфальк поднял забрало, на этот раз левой рукой.

— Я не могу пользоваться правой рукой, — сказал он. — Не разрешите ли вы мне воспользоваться левой?

Вольф мечом отдал честь и отступил.

Его противник ухватился покрепче за длинную рукоять и, шагнув вперед, изо всех сил обрушил его сбоку. Опять шок от удара — Вольфа выбил у идше меч.

Фунем Лаксфальк в третий раз поднял забрало.

— Вы такой паладин, какого я еще никогда не встречал. Мне, крайне неприятно признать это, но вы нанесли мне поражение, а это нечто такое, чего я никогда не говорил, да и не думал, что скажу. Вы обладаете силой самого Господа.

— Вы можете сохранить свою жизнь, свою честь и свои доспехи и коня, — ответил Вольф. — Я только хочу, чтобы мне и моему другу фон Хорстманну позволили ехать дальше, без новых вызовов на поединок. У нас назначена одна встреча.

Идше ответил, что да будет так.

Вольф вернулся в свой лагерь, радостно приветствуемый там даже теми, кто считал его хамшемским псом.

Ликующий Кикаха приказал сворачивать лагерь. Вольф спросил его, не думает ли он, что не связанные свитой, они смогут продвигаться намного быстрее.

— Разумеется, но это делается не очень часто, — ответил Кикаха. — Ладно, ты прав. Я отошлю их домой. И мы снимем эти проклятые локомотивные латы.

Они не успели далеко отъехать, как услышали стук копыт.

Следом за ними по дороге скакал Фунем Лаксфальк, тоже без доспехов.

— Благородные рыцари, — проговорил он, — я знаю, что вы находитесь в рыцарском поиске.

Он улыбнулся.

— Не будет ли слишком бестактным с моей стороны попросить разрешения присоединиться к вам? Я бы счел это большой честью. Я также считаю, что только помогая вам, могу искупить свое поражение.

Кикаха посмотрел на Вольфа и сказал:

— Решать тебе. Но мне нравится его стиль.

— Обяжетесь ли вы помогать нам в чем бы то ни было? Конечно, покуда это не роняет чести. Мы можем в любое время освободить вас от клятвы, но вы должны поклясться всем, что для вас свято, что никогда не станете помогать нашим врагам.

— Клянусь кровью Бога и бородой Моисея.

Той ночью, пока они разбивали лагерь в чаще вдоль ручья, Кикаха заметил:

— Есть одна проблема, которую может осложнить присоединение к нам Фунем Лаксфалька. Мы должны убрать краску с твоей кожи, и борода тоже должна исчезнуть, иначе, если мы наткнемся на Абиру, он может опознать тебя.

— Одна ложь всегда приводит к другой, — спокойно рассудил Вольф.

— Ну, скажи ему, что я — младший сын барона, который прогнал меня из-за того, что меня оклеветал мой ревнивый брат. Я с тех пор путешествовал, переодевшись сарацином. Но я намерен вернуться в замок отца, — он уже умер и вызвать своего брата на поединок.

— Замечательно! Ты — второй Кикаха! Но что будет, когда он узнает про Хрисенду и рог?

— Мы что-нибудь придумаем. Может быть, правду. Он всегда может отступить, когда узнает, что лягает самого Господа.

Все следующее утро они ехали, пока не добрались до деревни Этцельбранд.

Здесь Кикаха приобрел какие-то химикалии у местного белого мага и сделал приготовления к удалению краски. Едва выехав из деревни, они остановились у ручья. Фунем Лаксфальк с интересом, а затем с изумлением, а потом с подозрением наблюдал, как сошла борода, а вслед за ней и краска.