— Уилла…

— Шшш. Девочка еще не натанцевалась.

Дэвид зарылся носом в ее волосы и отдался музыкальной волне. Он подумал о том, что они останутся здесь насовсем. Иногда, Бог даст, люди даже смогут их увидеть. Может, «26» даже прославится как место с привидениями, хотя вряд ли; когда люди пьют, им как-то не до привидений, если, конечно, они не пьют в одиночку. После закрытия бармен и старшая официантка (та, что отвечает за распределение чаевых) временами будут испытывать неприятное чувство, будто за ними кто-то наблюдает. Временами они будут слышать музыку, притом что никто не приближался к автомату, или на короткий миг ловить в зеркале отражение танцующей пары. Обычно краешком глаза. Дэвид подумал о том, что, наверно, есть места и получше, но, в принципе, «26» тоже неплохо. Вон сколько людей допоздна. И музыка играет.

Он задавался вопросом, что станется с остальными, когда чугунное ядро вдребезги разобьет их иллюзию, а это случится очень скоро. Он подумал о том, как Фил Палмер будет пытаться прикрыть свою насмерть перепуганную, вопящую жену от падающих обломков, которые не могут причинить ей никакого вреда, потому что, строго говоря, ее там нет. Он подумал о маленькой Памми Андерсон, прижимающейся к своей заполошной мамаше. О тишайшем Раттнере, чьи слова «все хорошо» тонут в реве огромных желтых машин. О колченогом Биггерсе, который побежит вприпрыжку к выходу и, споткнувшись об обломки, упадет, а тем временем чугунное ядро и рычащие бульдозеры довершат свое разрушительное дело.

Ему хотелось думать, что еще до наступления конца света придет поезд, которого они все так ждали, что их совместный призыв в конце концов заставит его прийти, но верилось в это с трудом. У него даже появилась мысль, что такое потрясение может лишить их последних сил, и они просто угаснут, как свеча от сильного порыва ветра, но по большому счету в это он тоже не верил. Зато он ясно себе представлял, как после отъезда бульдозеров и доверху груженных самосвалов они все стоят под луной, глядя на ржавые рельсы, по которым давно никто не ездит, а ветер с гор воет в пустом пространстве и приминает сухую траву. Да, он без труда мысленно видел их, сбившихся в кучу под звездным небом в ожидании поезда.

— Тебе холодно? — спросила Уилла.

— Нет, а что?

— Ты задрожал.

— Гусь по могиле прошелся.

Он закрыл глаза, и их одинокий танец продолжался. Иногда они отражались в зеркале, а когда пропадали, оставалась только песня в стиле «кантри», которая звучала в пустом зале при свете неоновых гор.