– Столько народищу, Гаррет, – шепнула мне Кли-кли. – Подумать только, их так много!

– А будет еще больше, – пообещал я ей, кивая Тиа, которая вошла в зал под руку с высоким альбиносом.

Она лучезарно улыбнулась мне в ответ, и, увидев Миралиссу, расцеловалась с ней в обе щеки.

Прямой, как палка Х’сан’кор ходил по залу в красном тулупе, раздавая подарки, а целая толпа маленького народца, с писками и визгами висела на его бороде, распевая что-то про «заграбского чух-чух-чуха».

– Лопни твоя жаба, если я помню более грандиозную вечеринку! – поделился Лук своими соображениями с Угрем и Фернаном.

Мимо, кружась в танце, пронеслась ламия, которую осторожно поддерживал Нэсс, а следом за ними Лаэн в паре с Людвигом. Беловолосая Гертруда мило любезничала с огненноволосой Констанс. Эграсса, подмигнув мне желтым глазом, галантно принес им шампанского и присоединился к беседе.

– Алистан через пару минут прочитает речь, – напомнила мне Кли-кли. – Когда они приедут?

– Сразу после двенадцати.

– Я изнываю от любопытства.

– Я тоже, – улыбнулся я.

Зефир играл с блазгом в «камень-ножницы-бумага» на щелбаны. Вухджааз, продувший партию, стоял рядышком и потирал лоб, заявляя, что он «самый умный демон на свете и обязательно высосет мозг из их костей». На его угрозы давно уже никто не обращал внимания. Посланник пытался поймать вейю, носившегося вокруг него и задорно кричащего:

– Вот так, собака!

Внезапно Кли-кли схватила меня за рукав и потащила в сторону.

– В чем дело? – спросил я, когда протиснулся через толпу доралиссцев, пытающихся объяснить набаторцам и Родерику с Суртом, как надо пасти коней.

– Йе’арре. Опять начнут бить тебе поклоны и говорить, что ты их бог. Хуже них могут быть только Носящие красные колпаки. Никакого чувства меры. Ах, госпожа Аленари, ваша карнавальная маска чудесна!

Я улыбнулся красавице, последовал за Кли-кли к окну, по пути сердечно поздоровавшись с Бэсс, и обменялся рукопожатием с ее кавалером – высоким широкоплечим северянином в килте.

– Тишина! – громко прорычал Медок. – Тишина!

Он уступил свое место милорду Алистану и тот произнес проникновенную речь и закончил в тот момент, когда часы начали бить полночь.

– Смотри! Смотри! – Кли-кли прижалась зеленым носом к стеклу. – Они приехали! Приехали!

Я выглянул на улицу. По дороге к замку катила карета, запряженная четверкой белых лошадей.

– Как ты думаешь, кто к нам едет? Кто эти новенькие? – спросила она, изнывая от любопытства.

– Узнаешь в новом году.

– Честно-честно? – заглянула она мне в глаза.

Я улыбнулся и пообещал:

– Честно-честно.