Когда Алисия вернулась за столик, Тео поднялся и отправился на эстраду, чтобы, по его словам, сыграть «нечто особенное в честь некоторых особо уважаемых гостей», что, впрочем, предполагал с самого начала, еще ничего не зная о визите Пауло и Алисии. Когда Тео исполнял эту композицию, Пауло и Алисия чуть ли не прижимались друг к другу. Джек же, сидевший напротив, во всей полноте осознал, какая Алисия потрясающая красавица. Он старался не слушать, о чем они говорили, но человек слаб, а учеными давно уже доказано, что в компании у «третьего лишнего» слух обостряется до чрезвычайности.

— Помнишь, я рассказывал тебе об одном своем сне? — спросил Пауло. Из-за музыки он говорил довольно громко, но Джек понимал, что его слова предназначались исключительно для Алисии.

— Это о котором? — уточнила женщина.

— О том, когда у меня на коленях сидела маленькая девочка.

Должно быть, ему привиделась та маленькая заложница, которую он спас, подумал Джек, но через минуту понял, что ошибся.

— Да, помню, — сказала Алисия. — В этом сне мы с тобой были семейной парой, гуляли по парку и присели отдохнуть, а девочка подошла и забралась к тебе на колени. Поскольку она все время молчала, ты никак не мог понять, наш это ребенок или чужой.

— Верно. И боялся спросить у нее, кто она, потому что не хотел, чтобы наша дочь подумала, будто я не в состоянии ее узнать. И я сидел и ждал, когда она заговорит, чтобы услышать ее голос. Помнишь, что ты тогда сказала мне по поводу этого сна?

— Помню. Я сказала, что девочка не заговорит с тобой, пока ты не решишь, как поступить с нами обеими.

— Ну так вот, — произнес Винс. — Знаешь, что произошло прошлой ночью? Девочка наконец заговорила со мной.

Концовку разговора Джек не слышал. Пошептавшись, молодые люди поднялись с места и распрощались с ним еще до того, как Тео закончил исполнять свою композицию. Пауло потянулся было за бумажником, но Джек остановил его:

— Я плачу. Только пообещайте мне, что придете сюда снова.

— Обязательно придем, — сказала Алисия. — Возможно, после моего возвращения из Аргентины.

Джеку было до смерти любопытно, чем закончилась встреча Алисии с бабушкой. Но после этих слов спрашивать стало не о чем, и он лишь улыбнулся. Правда, не очень весело — знал, что для Алисии это будет непростое в эмоциональном плане путешествие.

— Желаю вам доброго пути.

— Спасибо, — сказала Алисия.

— Ну, до встречи, Джек. — И Пауло вместе с Алисией направился к выходу.

Когда Тео вернулся, Джек сидел за столом в полном одиночестве. Заметив опустевшие стулья, гигант с удивлением посмотрел на приятеля.

— Я оставил тебя буквально на несколько минут, и ты за это время успел спугнуть моих новых клиентов?

— Им срочно потребовалось уйти.

— И куда же они двинулись?

Джек не ответил. Сказать по правде, он даже не расслышал вопроса.

— Тео? — произнес он с философским видом, то есть с устремленным в пустоту взглядом и отсутствующим выражением лица. — Как ты думаешь, грешно ревновать к слепому парню?

— Ревность — всегда грех. Если разобраться, это один из семи смертных грехов. Более того, ревновать — значит понапрасну растрачивать время и душевные силы.

— Это я понимаю. Но посмотри на меня. После развода я западал всего на двух женщин. Одна из них перекрасила волосы, сменила имя и уехала из страны. Другая же скорее предпочтет жить в хижине в Западной Африке, нежели со мной, хотя несколько раз в году ложится-таки ко мне в постель, пытаясь за один уик-энд компенсировать все недополученные за несколько месяцев любовные радости.

— Ну вот. Теперь уже и я взревновал. Ноты по крайней мере был счастлив?

— Нет, и, похоже, никогда не буду. В этом-то все и дело. Такое впечатление, будто судьба дает мне понять, что с женщинами у меня ничего путного не выйдет.

— Хватит хандрить, парень. Не хочется, чтобы повторилась та сцена, когда ты, придя в меланхолию, рвался на эстраду исполнить песню Рода Стюарта «Некоторым парням достается все, а мне — только крохи».

— Я никогда ничего подобного не делал!

— Ты просто не помнишь этого, — усмехнулся Тео, доставая из кармана два маленьких порционных стаканчика.

— Ни за что! — воскликнул Джек. — Текилу я пить не буду. По крайней мере сегодня вечером.

Тео ребром ладони отодвинул стаканчики в сторону.

— Тогда, может, мартини?

— С каких это пор ты пьешь мартини?

— На тот случай, если ты еще этого не понял, хочу заметить, что мой бизнес отнюдь не процветает. И я голову себе сломал, думая, как резко увеличить его доходность.

После некоторого размышления Джек, чтобы поднять им обоим настроение, решил прибегнуть к услугам музыкального автомата, остановив свой выбор на пластинке со своей любимой песней Дона Хенли «Летние мальчики», которая и навела его на удачную, как ему показалось, мысль.