— Сочинялись ли песни по пьяной лавочке?

— Никогда. По пьяни создавались только идеи песен, а сами песни конкретно сочинялись исключительно на трезвую голову.

— В милицию, наверное, часто попадал?

— Ну раз восемь попадал. Все случаи запоминающиеся. Я был любителем убегать. Когда это получалось, а когда — нет. Когда не получалось, потом отбивали почки дубинками, за то, что пытался скрыться. Менты тоже труд затрачивают, догоняя. Им поэтому становится злостно на душе, и они на всю катушку отрываются. Например, забирают тебя в вытрезвитель. Ты стараешься этого избежать, ночевать там не хочется. Равно неохота, чтобы вдобавок сообщили на работу.

— Сколько раз попадал в «трезвяк»?

— Раза четыре. Из них два раза ночевал там, а два раза убегал.

— Когда ты в последний раз дрался?

— Два года назад. Дело было около ВДНХ. Просто все получилось. Мою девчонку достали пацаны. Я им дал по морде. Короче, мы подрались. Опять же по пьяни. Какая разница, что я солист «Сектора Газа»? Никакой. Пацан должен быть пацаном.

— Расскажи о том, как ты познакомился со своей женой.

— Это сугубо личное. Об этом не рекомендуется говорить вслух.

— Ты увидел красивую девушку и решил с ней познакомиться. Твой первый шаг?

— Я с ней не познакомлюсь. Живу по принципу, как много девушек хороших, но больше тянет на плохих.

— Что ты подразумеваешь под выражением «страшная девушка»?

— Это когда у нее бородавки на носу, рот перекосороченный, зубы гнилые, волосы плешивые, парик носит, перхоть сыплется. Когда от нее потом воняет и вся она такая немытая и грязная. Короче, как на привокзальной площади.

— В твоем коллективе на подпевках раньше работала Татьяна Фатеева...

— Она уже давно не работает, потому что возить с собой на гастроли женщин — это большой геморрой. Таня вечно встревала во всякие ситуации. Ей хотелось погулять, в кабак сходить. Познакомиться с мужчиной, посидеть с ним в кабаке. Хочет, чтобы это так, даром прошло. А за красивые глазки в кабак, как правило, не водят. Потом начинается геморрой. Да ну вообще этих женщин! Бабы есть бабы. В одном городе к нам одна девчонка напросилась. Уже в гостинице она нам все мозги засрала. Короче, еле от нее избавились. На «мерсе» пришлось, блин, чувиху домой отправлять.

— Что-то ты не очень любишь своих поклонниц?

— А что? Я должен их любить? Умирать по ним? Страдать? Любовь — слово достаточно многозначное. Поклонниц я уважаю. Благодаря им проходят мои концерты. Я зарабатываю на этом деньги.

— Любовь в понимании Юрия Клинских — это...

— Любовь бывает разная: голубая, красная... Между мужчиной и женщиной это нормальное чувство, но очень вредное. Есть обратная сторона медали. С одной стороны, вроде бы все хорошо, а с другой — бывают всякие зарубоны, страдания — всегда так бывает. Свои плюсы и минусы.

— Повлиял ли кризис на «Сектор Газа»?

— Я не люблю жить шикарно. Живу скромно, чтобы только на жизнь хватало. Квартиры в Москве нет. Кризис по мне ощутимо ударил. Я очень пострадал, потерял все деньги. Стал жить в родном Воронеже, там жизнь дешевле. У меня 4-комнатная квартира, но всего 55 кв. метров, комнаты очень маленькие. Живет там моя семья — четыре человека, с котом — пять.

— Разве ты не считаешь себя обеспеченным человеком?

— Обеспеченный — слово растяжимое. Один подразумевает под этим шестисотый «мерс», другой, чтобы семья ни в чем не нуждалась. Мне вроде бы хватает.

— Часто выступаешь в Воронеже?

— Концертов «Сектора Газа» там вообще не бывает. В родном городе очень трудно выступать, потому что чуть ли не половина Воронежа — твои знакомые. Другая половина — знакомые твоих музыкантов. Если я соберусь играть в Воронеже, то каждый день будут приходить толпы народу и просить бесплатные билеты. А это лишний геморрой. Потом опять же на концерт придет сто друзей и каждый с бутылкой, с косяком, и каждый будет угощать. В итоге, все нажрутся и концерт пройдет незнамо как.

— Недавно по телевизору была премьера фильма «Перекресток». Типична ли для нынешних музыкантов такая ситуация: сегодня ты работаешь на большой сцене, а завтра в подземном переходе?

— Возможно и такое. Я живу сегодняшним днем и не задумываюсь, что будет завтра. Появятся проблемы, тогда и буду думать.

— А если в такой ситуации окажется знакомый тебе музыкант, поможешь?

— Никак! Че я ему работу помогать буду искать? Не ребенок, сам найдет. Мне никто не помогал, и я ничем не могу помочь. Ну, может быть, только то, что предложу работу в моей группе. Но у меня на сегодняшний день все места, к сожалению, заняты.