– Если последние семь планет хоть чем-то похожи на этот мир, – подал голос По-Дук, – мы не увидим здесь особой организации. Они станут паниковать или молиться – или то и другое разом.

– Вроде того, как мы в году Великого Пятна, – заговорил Би-Нак. Голос его затухал по мере того, как он распознавал неприятный блеск в глазах Ид-Вана.

Капитан повернулся к По-Дуку:

– Вызовите начальника разведки, и пускай поторопится. Мне нужны действия. – Он уставился тяжелым взглядом на Би-Нака и добавил: – Действия – а не бесплодные разговоры.

Толстяк по имени Оли Кампенфельдт неторопливо брел сквозь тьму к бревенчатой хижине, откуда доносились гитарный перезвон и гомон голосов. Он хмурился, приближаясь, и то и дело отирал лоб.

По соседству там и сям виднелись и другие хижины, в нескольких светились окна, но большинство уже утонуло во тьме. Желтая луна повисла над частоколом, окружавшим поселок, расстилая тени от хижин по аккуратно скошенным лужайкам и газонам.

Кампенфельдт сунулся в шумную хижину и взвыл с надрывом. Бренчание гитары оборвалось. Беседа осеклась. Тут же погас свет. Толстяк появился на пороге в сопровождении небольшой группы мужчин, по большей части тут же растворившихся во тьме.

Двое остались с ним, когда он направился к строению возле единственных ворот в мощном частоколе. Один из них мягко увещевал:

– Ну, хорошо. Людям надо спать. Так откуда ж мы знали, сколько время? Почему не повесить там какие-нибудь часы?

– Последние сперли. Обошлись мне, между прочим, в полсотни… Ша! – воскликнул старый ворчун Кампенфельдт. – Время – ни при чем. Какое мне дело? Поменьше шума – и на боковую. Мы не держим часов, потому как на хазе полно воров. Меня на нары не тянет.

Сопровождающий Кампенфельдта по другую сторону вскинул голову с внезапным интересом.

– Вот не думал, что ты, оказывается, был в тюряге.

– После десятка лет на ночной вахте за длинным баксом где только не побываешь, – бросил первый. – Даже в дурке, а то и на кладбище. – Тут он приостановился, вытягивая шею и вглядываясь в северном направлении.

– Что это?

– Что – что? – переспросил Кампенфельдт, хмуря брови и тяжело сопя.

– Какое-то кольцо света – яркое такое и красное. Сплыло вниз – куда-то в лес.

– Метеор, – предположил Кампенфельдт, слегка заинтересованный.

– Почудилось, – сказал третий, который ничего не увидел.

– Слишком медленно для метеора, – заявил наблюдатель, не отрывая взгляда от темноты. – Он сплыл вниз, я же сказал – сплыл. А метеоры не сплывают. Метеоры слетают, свистят или грохают. К тому же что-то не приходилось мне слышать о метеоре, похожем на красный бублик. Это, скорее, похоже на горящий самолет. Может, это и в самом деле горящий самолет?

– Узнаем… Через часок-другой… – пообещал Кампенфельдт, вконец раздосадованный при мысли о беспокойствах ночного дежурства.

– Как это мы узнаем?

– Лесной пожар раскатится миль на десять. Такого сухостоя еще не бывало – чистый порох. – Он косолапо взмахнул пухлой ладонью. – Ни огня там, ни самолета.

– Ну а что ж там еще может быть?

Усталым голосом Кампенфельдт сообщил:

– Знать не знаю, и дела мне нет. Мне утром еще встать надо.

Он поволокся в свою хижину, широко зевая. Остальные некоторое время постояли у порога, глядя в северном направлении. Ничего из ряда вон выходящего им увидеть так и не удалось.

– Почудилось, – снова повторил один.

– Нет, я что-то странное увидал. Ума не приложу, что могло быть там, в этой дровяной свалке, но что-то я видел, а глаз у меня – алмаз. – Наконец, пожав плечами, он вышел из наблюдательного ступора. – Ладно, леший с ним, что бы там ни стряслось – надо спать.

И они пошли спать.

Капитан Ид-Ван отдавал распоряжения начальнику разведгруппы:

– Воплотитесь в местные жизнеформы, в какие сподручнее, принимая во внимание размеры. Нам надо их проверить.

– Слушаюсь, капитан.

– Собирайте непосредственно по соседству. К югу расположен лагерь, где наверняка обнаружатся высшие формы жизни. Держитесь от них подальше. Лагерем займемся после того, как будут освоены более примитивные формы.

– Понимаю, капитан.

– Ничего вы не понимаете! – ощетинился Ид-Ван. – Иначе вы давно бы заметили, что я отрастил подвижные пальцы на ногах.

– Прошу прощения, капитан, – проговорил начальник разведгруппы, торопливо восполняя недостающие формы.