И, повесив трубку, он повернулся к маленькой группке, набившейся из бара и без стеснения слушавшей разговор.

— Тед ее не видел, — сказал он Барнарду. — Сейчас зайдет к нам и перезвонит сюда.

— Ну вот! — весело воскликнул Барнард. — Элинор, наверняка, телевизором увлеклась или еще что, и просто-напросто не слышит звонков. Конечно, с ней все в порядке. Она же снимала трубку, когда Эдди насчет моста звонил — всего какой-то час назад. А может, любопытство одолело и побежала взглянуть на крушение. Пойдем, выпьем пивка пока что.

Я осталась сидеть в кресле с журналом на коленях. Мне стало не по себе от жизнерадостного замечания Барнарда, будто миссис Шредер побежала взглянуть на мост: мне вспомнились грязные свинцовые волны реки. Один неверный шаг в потемках на мокром речном берегу — и дело может кончиться плохо. Похоже, Карл Шредер боялся того же, его явно тревожило молчание жены.

Как странно, раздумывала я: к нему Том Барнард обращается «мистер Шредер», а миссис Шредер называет Элинор, словно знает ее гораздо лучше, чем высокого блондина.

Не прошло и десяти минут, как затрезвонил телефон, и я облегченно вздохнула: значит, с миссис Шредер все в порядке, иначе помощник не разыскал бы ее так быстро. Если, конечно, звонит он. Какая нелепость, мимолетно подосадовала я на себя: с чего мне вообще попритчилось, будто с ней что-то случилось?

Трубку снял Том Барнард.

— Да, Тед, — бодро отозвался он. Но тут же добродушное лицо его застыло. — Великий Боже, парень, — тихо, напряженно проговорил он, — ты уверен?

В гостиной и в баре стало абсолютно тихо: лицо Барнарда, односложные реплики явно показывали — что-то не так. Случилось худое. Слышно стало, как барабанит по железной крыше дождь. Взгляд мой упал на блондина, стоявшего рядом с Барнардом — он весь подобрался, глаза его не отрывались от Тома, но попытки взять трубку и поговорить с работником сам он не делал.

Очень медленно Том повесил трубку и повернулся к Карлу Шредеру, добродушное лицо его сморщилось от огорчения. Он старательно избегал вопросительных глаз светловолосого.

— Сожалею, мистер Шредер, — наконец выдавил он.

— Ее нет на ферме? — в голосе Шредера явно звучала надежда, что привело меня в недоумение. — Нет дома?

— Не в том дело, — покачал головой Том. — Дома-то она дома…

Э-э, послушайте, хотелось бы мне, чтоб это можно было сказать как-то не так жестоко, да не знаю как. Худые вести, мистер Шредер. Элинор мертва.

Шредер не шелохнулся. Лицо у него стало мертвенно белым, какую-то долю секунды он не двигался и не говорил. Я вскочила и подошла к нему: вид у него, точно вот-вот грохнется в обморок.

Наконец он выговорил лишь одно слово:

— Элинор, — шепотом.

Взяв за локоть, я легонько подтолкнула его к креслу, и он послушно сел. Вряд ли отдавая себе отчет, что делает. Я взглянула на Барнарда.

— Как это произошло? — требовательно спросила я, забыв на минуту, что я тут посторонняя и меня это никак не касается.

— Не знаю, — покачал тот головой. — Тед думает, что, скорее всего, она упала и расшибла голову. Он звонил, стучал, но дверь не открывали, тогда он вошел сам. И нашел ее.

— А он уверен — она мертва?

Барнард кивнул.

— Тед парень хладнокровный.

— Где она? — отсутствующе спросил Карл Шредер.

— На полу в гостиной лежит, — Том неловко замялся. — Тед вызвал из Авроры полицию. Наверное, они привезут лодку или тут у кого одолжат. Переплыть на тот берег — не проблема.

Озадаченная, я наблюдала за Шредером — лицо его хранило выражение, которое я никак не могла расшифровать. Ужас несомненно, но и еще что-то…

— Пожалуйста, позвоните доктору Пимброку, попросите, может, он поедет туда со мной, — ровно попросил Шредер. — Не станем дожидаться полиции.

Он точно оцепенел в странно нереальном спокойствии: словно человек, играющий роль в театральной драме, к его реальной жизни не имеющей касательства.

— Ладно, — беспокойно отозвался Барнард. — Но, — взгляд его упал на меня. — Послушайте, доктор, как считаете — это правильно? Я про то, что полиция, скорее всего, своего врача привезет? Не частного?

— Позвоните доктору Пимброку, — тускло повторил Шредер.

Я, соглашаясь, кивнула. В конце концов, возможно, как бы ни хладнокровен был этот Тед Уиллис, он мог и ошибиться. Если миссис Шредер упала и стукнулась головой, то существует вероятность, что глубокий обморок он принял за смерть.

Я поспешила к себе в номер переодеться в брюки и рубашку. Когда я вернулась, на веранде уже сидел доктор Пимброк.

— Я поеду с тобой, — заявила я. Он взглянул на меня из-под кустистых белых бровей.