— Кошев, ты настоящий мужчина. Ты это на самом деле можешь. Теперь я в этом убедился, хоть в зубы ты и не попал.

Из носа побежала кровь.

Он не испугался. Я не знаю, о чем он думал в ту минуту, на что надеялся, но он не испугался! Может быть, это из-за нас? Из-за того, что мы смотрели на него и ожидали отваги и непобедимости? Прикройся он маской, и маска бы давно с него слетела. Но, видимо, его собственное лицо было не так просто втоптать в грязь: готовность кидаться в драку, не думая о последствиях, и сумасшедшую гордость, иногда приводившую его на грань безумия. Моргот никогда не анализировал своих чувств, он не умел ими пользоваться и, наверное, не подозревал, что ненависть и страх плохо друг с другом совместимы.

— Теперь, Громин, когда ты это понял, — невозмутимо продолжил Кошев, — сделаем для тебя небольшую паузу. Который из твоих мальчиков самый хорошенький, а? Кого из них ты пользуешь с большим удовольствием? Я в таких вопросах готов доверять тебе целиком и полностью.

Кошев прошел по подвалу, делая вид, что внимательно нас разглядывает. А потом присел на корточки перед Первуней и показал ему козу.

— Вот этот, самый маленький, правда, Громин? Очень аппетитный. Иди ко мне, детка, не бойся.

Я не понимал, о чем говорит этот гад, но мне показалось, что он хочет сделать с Первуней что-то ужасное. Изуродовать его или даже убить. Я слышал про маньяков, которые охотятся на детей: все они делали с детьми какие-то страшные вещи перед тем как убить — резали на кусочки, например. Крик Бублика только подтвердил мои опасения. Первуня же прижался к стенке еще сильней и спрятал руки за спину.

— Не бойся, детка. Снимай штанишки. Дяденька добрый, он купит тебе мороженого.

Моргот выругался громко и грязно, попытался встать, дернул руки в стороны — на лице его было самое настоящее отчаянье. Но один из «помощников» Кошева ногой сбил Моргота на пол вместе со стулом, к которому тот был привязан.

— Громин, что ты так разнервничался? — улыбнулся Кошев, оглядываясь. — От мальчика не убудет.

Дверь в подвал распахнулась неожиданно, никаких шагов по лестнице мы не слышали. И я едва не заорал «ура», когда увидел на пороге Макса. Я думаю, он давно стоял под дверью и слушал, что происходит!

— Хватит, — сказал Макс то ли присутствующим, то ли самому себе. — Поиграли и будет.

Первого же «помощника», попытавшегося оказать ему сопротивление, он одним ударом отправил в глубокий нокаут.

Это была очень красивая драка. Я после этого видел немало боксерских поединков, но никогда они не производили на меня такого впечатления. Макс, боксер в тяжелом весе, расправился с двумя крепкими парнями, как с кутятами. Он, похоже, не пропустил ни одного удара! Я попытался крикнуть от восторга, но от этого меня едва не стошнило.

В это время Силя, который еще не поднялся с пола, но уже успокоился, быстро-быстро подобрался к Морготу — как санитарка к раненому на поле боя — и принялся развязывать ему руки, помогая себе зубами. Моргот вскочил на ноги прыжком в ту секунду, когда Кошев выбежал за дверь.

— Стой, сука! — взревел Моргот и кинулся за ним следом.

— Куда? — крикнул Макс ему в спину. — Ну куда, придурок!

Мне очень хотелось, чтобы Моргот догнал этого гада! Мне так этого хотелось! Но Макс оставил в покое и без того слабо защищавшихся «помощников» и побежал догонять Моргота. «Помощники», оставшись без предводителя, переглянулись, похлопали по щекам своего товарища и ретировались — это произошло очень быстро. Или у меня кружилась голова, отчего происходящее то растягивалось во времени, то сжималось? Потому что я не помню, кто развязал Бублика, — помню только склонившееся надо мной его лицо.

— Килька, — голос Бублика дрожал, — Килька, ты чего? Ты не умирай, Килька…

Я хотел расхохотаться и щелкнуть его по носу, но вместо этого меня-таки стошнило.

Макс буквально затолкал Моргота в подвал, пихая его в спину, — Моргот оглядывался и огрызался. Все лицо у него было в крови, он время от времени вытирал глаз рукавом рубахи и шмыгал носом, запрокидывая голову.

Меня к тому времени Бублик перетащил на кровать и заботливо поставил рядом тазик. Силя совсем не мог ходить, и пол вытирали Бублик с Первуней.

— Развоевался, — ворчал Макс. — Хочешь теперь в обычной тюряге посидеть пару лет? Он тебе это быстро устроит!

— Да я бы его убил! — рыкнул Моргот.

— Тоже неплохо, — кивнул Макс, усаживая его на стул. — Посиди, я на детей сначала посмотрю.

— Килька головой ударился, — тут же поднял лицо Бублик, возивший тряпкой по полу, — его даже вырвало!

— Это нехорошо… — покачал головой Макс.

— Его в живот ударили! — поддакнул Первуня. — И он упал и головой ударился.

— А Силя ногу сломал, — добавил Бублик.