К вечеру сын из детского сада вернулся. Из его рассказа следовало, что они целый день на лужайке пели и рисовали - под тёти-воспитательницы гитару, а в перерыве - кушали, то ли пять раз, то ли - шесть, сбился со счёта.

– Я даже теперь по-немецки говорить могу, - гордо так сынок заявляет, - Слушайте:

"Танте, их вилль туалетт!", "Танте, битте, шён цу битте!", и ещё: "Ду ист - клюге кюю!"

Круто, конечно, за один день - столько полезного выучить.

– Теперь всё в порядке полном, - Ноги констатируют, - И женщины и дети, хоть завтра документы на визу долгоиграющую, подавать могут - все основания для того имеются. Ну, а вы, мужички, - с Александром Фёдоровичев - визовые вопросы решайте.

А, ведь действительно, пора вопросы некоторые порешать.

В среду в банк поехали, а на наших счетах - ноль голимый. Давай Аматову названивать.

Мобильный его молчит, что тот партизан под пытками, а в офисе вежливо отвечают:

– Александр Фёдорович в Вену, по делам, уехали. Будут - через несколько дней.

Не спалось той ночью совсем, думы чёрные одолевали, сомнения нехорошие, пакостные.

Аматов только дней через пять объявился.

А за время его отсутствия, мы с доктором Мюллером познакомились.

Дело было так. Иду я с детьми с пляжа, а тут, из под какого-то забора, собачонка обшарпанная выскакивает. Полаяла немного, а потом - сынишку моего за ногу тяпнула, и, под тот же забор - обратно и улизнула.

И как назло, Моисеича нет, всё-таки доктор детский - хоть и в прошлом.

Тут к нам старичок австрийский, древний совсем, подошёл и заговорил - на очень ломанном русском языке. Я уж дословно пересказывать не стану, буду "спрямлять" его высказывания в дальнейшем - для Вашего же удобства.

– Извините, господа!
– Старичок говорит, - Меня зовут - Карл Мюллер, я доктор, правда - психиатр, но всё же. Давайте - я Вашего мальчика осмотрю. Пройдёмте со мной - я живу недалеко совсем.

Поблагодарили доктора, зашли к нему домой. Дом тот, надо Вам сказать, шикарный был - до невозможности полной, с дизайнерскими наворотами различными: альпийские горки всякие, террасы, фонтаны, беседки резные, да и сам дом - метров пятьсот квадратных, если не больше. Не беден доктор Мюллер, совсем - не беден.

Осмотрел господин Мюллер сынишкину ногу, собакой покусанную, попшикал из какого-то флакончика.

– Всё нормально, - говорит, - До свадьбы заживёт, даже прививки от бешенства можете не делать.

Напоил нас доктор чаем - с плюшками местными, поболтали, познакомились.

– Я, - герр Мюллер рассказывает, - Русский язык в лагерях для военнопленных выучил. В 1944 году исполнилось мне восемнадцать, по мобилизации и забрали. А с сорок пятого - по пятьдесят второй - в лагерях время провёл - в Коми ССР, на лесоповале. Но я на русских не в обиде, нет, - много полезного из лагерей тех вынес. На фронт уходил - шалопай шалопаем, а из лагерей - мужчиной уже серьёзным вернулся, знающим - чего от жизни хочу. Вы кстати, в суд на владельца собаки - будите подавать? Если что, я - свидетелем могу выступить. Много, конечно, при такой крошечной ранке, не получите, тысяч пять-шесть долларов - не больше.

– Да нет, - отвечаю, - не будем судиться - неудобно, знаете ли, как-то.

– Узнаю настоящих русских, - смеётся старик, - "Неудобно" - так только русские могут. Кстати, приходите ко мне в воскресенье - полным составом: с женой, с друзьями вашими,

посидим, в картишки поиграем - то-сё, приходите!

В субботу - с вечера ещё, пельменей русских, классических, дружно налепили - в качестве сувенира, в холодильнике - заморозили. На следующий день, ближе к обеденному часу, - в гости направились.

Встретил нас старик, вместе с девушкой молодой, печальной - не передать словами.

– Это - Мари, невестка моя, - представляет.

Позже выяснилось, что сын господина Мюллера, следовательно - муж этой самой Мари, пропал без вести, несколько лет назад - где-то в джунглях Центральной Америки.

Доктор очень пельменям обрадовался, а когда попробовал - разулыбался, раскраснелся.

– Это же, сколько лет я пельменей настоящих не ел?
– И глаза к потолку завёл, губами беззвучно шевеля, - Почитай, года сорок три будет. Да и русских людей - лет пятнадцать уже - не встречал. Впрочем, недели две назад, в клинику мою....Разве я Вам ещё не говорил, что являюсь владельцем частного Сумасшедшего Дома? Нет? Так вот - являюсь!