Вилли молчал, обдумывая этот аргумент. Наконец он все же возразил:

— Не могу представить, что кто-то из них окажется предателем. Сможет предать свою расу и свой мир орианцам…

— Мы не уверены, что в этом замешаны именно орианцы. Может, предатель связался с беглецами из верхнего мира. Может, с другим сентинелом, а тот готовится сбежать… А может, тут дело в каком-то чужаке, который нарвался на ворота, как в тридцатых группа Хайдельманна. Мы же ничего не знаем! — раздраженно закончил Эрик, сунул руки в карманы, опустил голову и двинулся по парковочной площадке, расшвыривая гравий тяжелыми рабочими ботинками. — Знаем только, что рано или поздно любой может поддаться соблазну. Сломаться. Поработай-ка несколько лет в полиции — сильно растеряешь веру в человечество. А уж твоя вера в то, что люди могут быть богами за просто так и будут превыше всего ставить честь… Это уж совсем из области фантастики.

— Я не завидую твоему цинизму, друг мой. Может быть, ты и прав, но мне надо верить в победу добра над злом, чтобы продолжать делать то, что я делаю.

Эрик дошел до своей машины, открыл дверцу и поставил ногу на раму. Устало улыбнувшись, он повернулся к Вилли:

— Верь во что хочешь, только следи, чтобы не ударили в спину.

Бирра слегка прочистил горло, давая заметить свое присутствие в зеленой палате. Великий Ималлин Сеолар, господин Медного Дома, сидел за столом, уткнувшись в массивный том из своей библиотеки. Рядом лежала ручка и стопка бумаги. Он поднял глаза, увидел Бирру и сдвинул все это в сторону. Сухо улыбнувшись, спросил:

— Как дела?

— Что касается лечения, то она — именно то, на что вы рассчитывали, Ималлин. Малейшее ее прикосновение творит чудеса: больные, умирающие, калеки, сумасшедшие — все исцеляются по ее слову. Дайте ей только время и возможность, и она вылечит всех от этого нового божественного яда. Сеолар кивнул:

— Но ведь любой представитель человеческой расы способен на это.

Бирра пожал плечами:

— Пока я не заметил ни единого знака, что она нечто иное, чем просто человек. Но ведь я и не знаю, какие знаки искать.

— Я тоже не знаю. — Сеолар поднялся. Тяжелая шелковая бейя мягко зашуршала. — Она чувствует себя здесь счастливой?

Бирра снова прочистил горло:

— С ней… трудно. Не говоря о том, что она избавилась от наручников в ту ночь, когда мы ее привезли, и о ее нападении на меня, которое оказалось бы успешным, не окажись я в тот момент действительно готов к смерти, она… э-э-э… она постоянно рассматривает нас, как будто выбирая самый надежный способ сломать нам шеи, украсть наше оружие и сбежать. Меня это пугает. Все данные о прежних Води указывают, что они были разумными людьми, сострадательными, поразительно добрыми, терпеливыми и… э-э-э… сговорчивыми, ваша светлость. А эта похожа на голодную тигрицу в клетке.

— Ей не нравится жилье?

— Ей ничего не нравится, по крайней мере нам так кажется. Она мечется по комнате, измеряет толщину балок и дверей, обдумывает ловушки, чтобы поймать нас, когда мы входим в комнату. Если бы не глаз-наблюдатель, установленный вами в потолке над дверью, мы бы не заметили очень умной ловушки, которую она соорудила из деталей кровати, покрывал и вешалок из шкафа. У нее, ваша светлость, поразительный талант все разбирать на части. Мы опасаемся, что она попробует попрактиковать его и на нас, если вы с ней… э-э… не поговорите.

— А музыкальные инструменты? Шелка, шерстяные ткани? Краски? Неужели она ничем не заинтересовалась?

— Как сказать… Она пробовала различные комбинации красок и других веществ, думаю, хотела составить взрывчатку, но пока не нашла правильного сочетания. Понравились ей только сладости.

— Да-да, шоколад «Дав», наши шпионы сообщали о нем очень настойчиво. Ну, ладно. — Сеолар вздохнул. — Подавайте ей в комнату больше шоколада. Пусть повара готовят то, что ей нравится. Развлекайте ее. Пусть ей здесь понравится.

— Полагаю, пока мы держим ее в Медном Доме против воли, едва ли она изменит свое отношение. При ее типе личности трудно смириться с клеткой.

— Но как только она выберется из Медных покоев, я не смогу удержать ее здесь никакими усилиями. — Он снова вздохнул. — Бирра… обмани ее. Скажи, что я в отъезде, а тебе приказано под страхом смерти охранять ее от тех, кто ей угрожает, что Медные покои — единственное по-настоящему безопасное место в этом дворце. Напомни ей о рронах. Скажи, что мы прячем ее за медными стенами, потому что только медь способна скрыть ее от них. Не такая уж это и ложь. Если бы рроны узнали, что она жива и у нас, они не дали бы нам покоя ни днем, ни ночью. Скажи, что когда я вернусь, то с удовольствием с ней встречусь и предоставлю ей свободу в пределах всего имала, от леса до самого моря, но что до тех пор она должна проявить терпение.

Бирра кивнул:

— И когда же вы вернетесь из вашего… путешествия?

Сеолар опять вздохнул, прошел к окну, посмотрел во внутренний двор замка и покачал головой:

— Когда она увидит в Ории свое будущее.

— Ты поаккуратнее с этими штуками, Лорин. Отдача может быть бешеной. Ты что, забыла? И вообще, где ты шлялась столько времени? Почему не возвращалась?

Джейк протянул руку, ухватился за громадное ухо Эмбера и сказал: