Гюндюз громко засмеялся и, поднявшись, потрепал Муршуда по кудрявой голове.

Дядя Фаттах, тоже вставая, вздохнул.

— Очень общительный он у меня паренек, — сказал дядя Фаттах. — Так и льнет к людям. Я тоже таким в детстве был. — Потом подтолкнул сына. — Вставай, вставай, пора уже, скоро полночь будет.

Муршуд поднялся:

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, товарищ Муршуд.

Выходя в дверь, дядя Фаттах сказал:

— Ложись! Сегодня ты совсем не кашлял, поправляешься вроде.

Гюндюз отвечал:

— У тебя золотые руки, дядя Фаттах.

— Эх, чем золото, лучше чарыки [8] , сынок. Потому что наденешь золотые чарыки, так и видят все, что чарыки, а не золото. Спокойной ночи.

— Будь здоров, дядя Фаттах.

Дядя Фаттах, выйдя из комнаты, закрыл за собой дверь.

Гюндюз, подойдя к окну, посмотрел на улицу.

Свет в райцентре совсем погас.

Из ворот дома Зибы вышел какой-то человек и зашагал под глухо падающим мокрым снегом.

В темноте его невозможно было узнать. Вскоре он на ходу вытащил сигарету из кармана пальто, прикрыл ее в кулаке, чтоб она не намокла, и, приостановившись на мгновение, зажег сигарету спичкой. Вспыхнув, спичка осветила лицо Джеби.

Наконец-то впервые за долгие дни над городком выглянуло солнце. Казалось, вместе с ним снизошла радость и на деревянные крыши домов, и на улицы. Даже безжизненные деревья, озаренные юными лучами, будто повеселели.

И нависшие над райцентром высокие горы тоже впервые за много дней проглядывались на фоне заголубевшего неба, а снег, лежащий на их вершинах, сверкал теперь как серебро.

Споласкивая тряпку в наполненном водой ведре, пожилой водитель протирал ею кузов большой грузовой автомашины.

— Вот и солнце появилось. Хорошая погода, — сказал он.

Наводящий лоск на стекла своего автомобиля Джеби, не отвлекаясь от дела, отвечал:

— Погода что человек: надеяться на нее не приходится.

— Значит, вы думаете, что людям доверять нельзя? — спросил, невесть откуда взявшись, остановившийся возле машины Джеби следователь по особо важным делам.

Джеби посмотрел на него и наверняка сразу догадался, в чем тут дело. Оглядев Гюндюза с головы до ног, будто намереваясь мгновенно понять, что он за человек, Джеби вытер руки тряпкой и спросил:

— У вас ко мне дело?

Гюндюз достал удостоверение из нагрудного кармана пальто, протянул его Джеби. Тот и глазом не повел на удостоверение.

— Не надо, — сказал шофер. — Я знаю, вы следователь, приехавший из Баку. Я вас сразу узнал. Ждал... — Понятно, что его обо всем предупредила Зиба.

— Не торопитесь?

Джеби бросил взгляд на часы:

— Тороплюсь. Мне надо успеть съездить в село и вернуться обратно.

— Возьмите меня с собой. В такую погоду часок покататься — прекрасная штука.

Джеби совершенно растерялся и пожал плечами:

— Как знаете...

Следователь по особо важным делам, не дожидаясь особого приглашения, поднялся и сел в кабину. И Джеби уселся за баранкой и, протирая стекло с внутренней стороны кабины, повторил:

— На старой мельнице у меня на пять минут дело есть...

— Ничего, я подожду.

— Прямо на дороге... — Джеби казался обеспокоенным. Мотор завелся, и машина выехала из гаража.

Гюндюз, глядя сквозь ветровое стекло на улицу, улыбнулся:

— А вы не ответили на мой вопрос.

Джеби удивленно посмотрел на своего спутника:

— На какой ваш вопрос?

— Насчет недоверия к людям.

Теперь улыбнулся и Джеби:

— Да... Бывает. Ты иногда человека, как аллаха, чтишь, пророком его почитаешь, а потом выяснится: обыкновенный шакал...

— Одного человека, может быть, но не всех же. Как вы считаете?

— Один человек — тоже человек.

Машина ехала по улицам райцентра, и Гюндюз Керимбейли, глядя в окно, отвлеченно молчал. Такое молчание, видимо, было не по душе Джеби, выводило его из себя. Наконец он заговорил сам.

— Я все знаю, — сказал он. — Вы решили со мной проехаться из-за тех часов, что нашлись у Зибы.

Гюндюз только улыбнулся:

— Как говорится, сочетаю приятное с полезным.

Джеби же больше было не до улыбок.

— Ну не она нашла часы, а я их нашел и дал ей. Не может так быть?

— Почему же не может? Если это и вправду так, разумеется, может.

— А если не вправду, что так, тогда как? Тогда я стану грабителем? Убийцей стану?

Следователь по особо важным делам не ответил: видимо, он хорошо знал Джеби. Тот сам расскажет, что считает нужным, остальное ж потом.