– Да, сэр.

– Ну-ну. А почему ты работаешь без напарника?

Неожиданный ход умелого мастера вести допрос. Впечатление это на Паза произвело, но обескуражен он не был.

– Я предпочитаю работать в одиночку, сэр. Моего прежнего напарника выперли в прошлом году, и не похоже, чтобы кто-то из новых парней мог его заменить.

– Ага, ты всех их отваживаешь. А еще я слышал, что ты мастер выпендрежа.

Паз от комментариев воздержался. Некоторое время Олифант смотрел на него поверх ободка своей кофейной чашки.

– При этом у тебя безупречный послужной список: сочетание, как я знаю по опыту, нечастое. Но суть в том, парень, что при всех твоих заслугах и льготах напарником тебе обзавестись все же придется. Я отвечаю за работу этого управления и не могу допустить, чтобы мои детективы шастали по городу в одиночку. Если расследуется дело, мне нужно, чтобы о ходе расследования были осведомлены двое: во-первых, потому что так положено, а во-вторых, случись что хреновое, нужно иметь возможность разгрести дерьмо…

Он сделал неопределенный жест рукой, и Паз закончил:

– Вы хотите, чтобы при случае можно было посадить каждого в отдельную комнату и заставить их заложить друг друга.

– Вот видишь?!

– Вы могли бы взять Барлоу назад.

– Ага, мог бы, как раз перед тем, как подать заявление об отставке и собрать свои манатки. Твой приятель держал бывшего шефа департамента в заложниках да еще нес всевозможный расистский вздор.

– Он был не в себе. Находился под влиянием какого-то препарата.

– Так говорят, хотя должен заметить, что после того, как ты организовал его захват, врачи не обнаружили в его организме ни наркоты, ни чего-то иного в этом роде.

Он помолчал, но комментария от Паза так и не дождался.

– Мне всегда казалось, что вся эта история с убийцей-вудуистом какая-то скользкая. Можешь оспорить мое мнение?

– Я представил отчет. Восемьдесят семь страниц, не считая приложения.

– Я прочел и то и другое, – сказал Олифант и подчеркнуто зажал нос.

Паз молчал.

– Так вот, – продолжил майор, – тебе нужен напарник, и я скажу, что нужно сделать. Поскольку мы можем назвать данный случай особым, я разрешу тебе выбирать самому. Любого парня в управлении, подходящего по квалификации и стажу. Мне нужно знать его имя к концу завтрашнего рабочего дня. И этот компромисс останется между нами. Договорились?

– Да, сэр. – Паз встал.

– Сядь, – велел Олифант. – Я с тобой не о том хотел поговорить. – Он вынул из пакета еще одну пышку, улыбнулся, погладил себя по животу и положил лакомство на промокашку. – Съем попозже, пожалуй. Так вот, это убийство в отеле «Трианон», на прошлой неделе. Быстрая работа.

– Работы было всего ничего. Подозреваемая сидела на месте преступления, неподалеку от орудия убийства.

– И все же. У тебя нет никаких сомнений в том, что убийцей была именно эта женщина, Дидерофф?

– Вроде нет, – ответил Паз, и у него тут же возникло ощущение странного дискомфорта. – А почему вы спрашиваете?

– Да так, просто в голову пришло. А о жертве что-нибудь знаешь?

– Постоялец отеля. Прилетел из Мехико, за три дня до гибели. Вроде как арабский бизнесмен, насколько я понял из его документов. Паспорт суданский.

– Угу. Мне звонили насчет этого дела.

– Да?

– Ты знаешь, я раньше служил в Бюро.

– Да, сэр. Я слышал об этом.

– Звонил один малый, работающий на людей, которые ведут наблюдение за некоторыми деятелями из той части мира. Я имею в виду людей из Бюро. Этот Джабир Акран аль-Мувалид был как раз из тех, за кем велась слежка.

– Это интересно. А он объяснил, почему следили?

– Не больно-то, – буркнул Олифант, отбивая охоту к дальнейшим расспросам. – Он главным образом интересовался, точно ли это Мувалид. Я отправил факс в их информационный центр. А еще он хотел узнать, что говорит эта женщина, подозреваемая. Она как, собирается признать себя виновной?

– Это уже не по моей части, сэр, но вы почитайте материалы. По-моему, дело крепкое, не из тех, которые разваливаются. Конечно, поручиться зато, что произойдет в суде… – Паз выразительно пожал плечами. – Когда я ее обнаружил, она производила странное впечатление. Толковала о каких-то голосах, о всякой чертовщине. Не знаю, возможно, она попытается выстроить защиту, добившись заключения о невменяемости.

– Да, в том-то и загвоздка. Ручаюсь, дело выглядело бы куда крепче, знай мы побольше о том, что именно связывало подозреваемую с жертвой. Она говорит что-нибудь на сей счет?