Все сидели, глядя на кремовые конверты с вытесненными на клапанах инициалами ЭОНБ с таким видом, будто внутри них находились взрывные устройства. Все, кроме Алекса. Он немедленно открыл свой конверт и поднялся.

— Я не одобряю замысла Эмина, — сказал он, — но, чтобы покончить с этим, у меня написано: «Я — морская зыбь».

Все остальные посидели еще несколько секунд, уставясь на свои руки. Потом дружно встали и, сжимая неоткрытые конверты, поспешили к выходу.

— Мило, — вздохнула я. — Очень мило. Приятные люди. Кажется, это место мне уже надоело. А вам? — спросила я, поворачиваясь к Алексу, который тоже наблюдал за поспешным и неприятным уходом семейки. — Может, угостить вас выпивкой в гостинице? — продолжала я. — Роб с Дженнифер уже, видимо, вернулись с осмотра достопримечательностей, послушаем об их приключениях. Сейчас здесь вам делать больше нечего, так ведь?

— Как будто бы нет, однако, думаю, нужно спросить, — ответил Алекс, засовывая конверт с его невразумительным содержимым в карман пиджака. Мы огляделись, но Твидлдума и Твидлди нигде не было видно.

— Можно будет позвонить потом, — сказал Алекс. — Сдается мне, выпивка — очень хорошая мысль.

Мы уже подходили к своей маленькой, взятой напрокат машине, когда услышали позади торопливые шаги по гравию, оглянулись и увидели догоняющего нас Майкла Дэвиса.

— Мистер Стюарт, мисс Макклинток. — Он помахал рукой. — Подождите минутку.

Подойдя к нам, он улыбнулся.

— Мистер Стюарт, не хотите взглянуть на Коттедж Розы? — сказал он. — Могу проводить вас к нему.

Я взглянула на Алекса и пожала плечами.

— Почему бы нет? Это далеко?

— Нет, — ответил он, — однако, — и с сомнением посмотрел на мои ноги, — там нужно подниматься по склону, мисс Макклинток.

— Называйте меня Лара, и я уверена, что со мной ничего не случится, — резко ответила я. Вместо обычных удобных туфель на низком каблуке я надела более подобающую для такого официального случая, как оглашение завещания обувь, и жалела об этом решении уже давно.

— Хорошо, мисс Макклинток, — ответил Майкл, отвергнув мое предложение фамильярности и заставив почувствовать себя довольно старой. — Сюда.

Мы зашли за дом и стали спускаться к морю, потом свернули на тропинку, огибающую холм справа. Тропинка пошла вверх, открывая нам замечательный вид на море и на сады усадьбы Бирна. По одну сторону дома был огород, четыре квадратных грядки с овощами и травами, их окружала невысокая изгородь, похожая на кусты розмарина, и разделяла выложенная камнем дорожка. Еле видная за разросшимися белыми розами арка вела в цветник с множеством цветов. Почти безупречный газон отделял его от розария и участка с тропическими пальмами и цветами. Я подумала о неровной полосе травы у себя дома, которую именовала газоном, и ощутила легкую зависть.

— Вам нравится? — спросил Майкл. — Я имею в виду сад.

Сад был очень красив, я так и сказала.

— Я очень горжусь им, — улыбнулся Майкл.

— Значит, вы…

Я умолкла. Назвать ли его садовником?

— Смотритель, — сказал он.

Ну конечно, подумала я. Люди вроде меня могут иметь садовника. Им следует иметь садовника, поправилась я, вспомнив о своих жалких попытках устроить что-то на заднем дворе. Однако у эминов бирнов этого мира — смотрители.

— Вы проделали отличную работу, — сказала я, и Алекс со мной согласился.

— Мистер Бирн говорит, у меня есть способности, — продолжал Майкл. — Говорил, — поправился он. — Всегда говорил, что они у меня есть. Конечно, может, он и злобный старый хрыч, но я тоскую по нему.

— Это орхидеи? — спросила я, указав на пальмовую рощу, чтобы сменить тему.

— Да, — ответил Майкл, повернувшись ко мне. — Здесь у нас крохотная экосистема. Маленький тропический рай там, где никто не ожидает. Эту часть Ирландии согревают атлантические течения, в результате приживаются весьма необычные растения и животные.

Он продолжал говорить со знанием дела о различных сторонах садоводства. Мне было понятно, почему Эмин Бирн счел нужным оказать поддержку Майклу Дэвису, дабы он мог продолжить образование.

Тропинка продолжала уводить нас вправо от дома, пока мы не дошли до мыса, высоко выступающего из воды. Здесь ветер дул нам в лицо, волны бились о камни внизу, желтый утесник и лилово-розовый вереск тянулись вдаль, насколько хватало взгляда, — это приятное зрелище совсем не походило на старательно ухоженный сад вокруг дома. Это была дикая сторона холма. Я оглянулась, но дома уже не было видно. Впереди была небольшая группа заброшенных домиков со снятыми крышами.