Нет ничего утомительней, чем играть Шекспира. За весь вечер не присядешь ни на минутку, если только ты не король.

«Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим». — «Все будет настоящим — и жемчуг в первом действии, и яд в последнем».

Прима-балерина была известна своим широким жестом — разумеется, ног.

На сцене я занимаюсь любовью с двадцатью пятью тысячами зрителей; а потом возвращаюсь домой одна.

Легче всего мне общаться с десятью тысячами людей. Труднее всего — с одним.

Аллу Пугачеву нельзя причислять к молодым звездам, она уже попевшая женщина.

Все-таки жаль немого кино. До чего приятно было видеть, как женщина открывает рот, а голоса не слышно!

Раньше актрисы старались стать кинозвездами; теперь кинозвезды стараются стать актрисами.

Чтобы стать звездой, нужно блеснуть.

Ей подвластна вся гамма чувств от А до Б.

Я научила ее ругаться, она научила меня одеваться.

Думаю, я снималась вместе с Дином Мартином чаще, чем сам Дин Мартин.

У меня силиконовый бюст, а у половины Голливуда — искусственные лица.

Занятия любовью на экране — самое несексуальное и самое скучное занятие в мире.

Всю жизнь я делаю то, за что других людей помещают в желтый дом.

Люди смотрят на меня как на теннисный матч, только водят глазами не слева направо, а сверху вниз.

Актер — нечто меньшее, чем мужчина; актриса — нечто большее, чем женщина.

Добродетель нефотогенична.

Раньше женщины кормили грудью младенцев, теперь — кинопродюсеров.

Женский фильм: фильм, в котором жена в течение всего сеанса изменяет мужу, а в конце он молит ее о прощении.

Все любовные сцены, которые начинаются на съемочной площадке, заканчиваются в гардеробной.

Мое кокетство — это оружие массового поражения. Стреляю я вообще хорошо, а глазками — особенно.

Секс-символ — это всего лишь вещь, а я ненавижу быть вещью.

Голливуд — это место, где тебе платят тысячу долларов за поцелуй и пятьдесят центов за твою душу.

Целоваться с Мэрилин было все равно что целоваться с Гитлером.

Моя тетя Минни ни разу не опоздала бы и не сорвала съемку, но кто заплатит за то, чтобы увидеть мою тетю Минни?

Десять лет назад я впервые одела свитер, и с тех пор люди смотрят на меня так, будто у меня две головы.

У нее были груди, как из гранита, и мозги, как швейцарский сыр, — в сплошных дырочках.