— Бежим!

Схватив свой меч, Маркон бросился следом. Они мчались по узким извилистым коридорам, не считая поворотов и ответвлений, и остановились, лишь когда зал с чудовищем остался далеко позади.

— Что это было? — переводя дух, спросил Доран.

— Цверб. Демон бездны. О них мне рассказывал наставник, — ответил Маркон. — Только он говорил, что все цвербы давно вымерли.

— Не все, — пожал плечами Доран. — По крайней мере один остался… Я мог бы его убить, — произнес он после короткой паузы.

— Цверба нельзя убить, — возразил Маркон. — Тело его неуничтожимо и восстанавливается очень быстро. Цверб умирает сам, когда приходит его срок.

— Сказки, — буркнул Доран, — я мог иссечь его в куски размером с мизинец, а потом просто растереть их сапогом на камне…

Пронзительный, полный боли и тоски вопль прервал его речь. Кричавший находился где-то совсем неподалеку, всего в нескольких поворотах. Доран с Марконом переглянулись.

— Не думаю, что нам стоит идти туда, — неуверенно проговорил Маркон.

Крик зазвучал снова и внезапно оборвался на ноте наивысшего напряжения.

— Вперед! — Доран первым сорвался с места. Вслед за ним немедля помчался Маркон.

Еще один зал открылся перед ними — такой же круглый, как и первый, с новыми входами в недра лабиринта, но в отличие от того ярко освещенный факелами на стенах. Было и еще одно отличие: в центре зала вместо постамента, служившего цвербу лежанкой, они увидели мертвое тело. Точнее, то, что от него осталось: нижняя его половина, почти до талии, была смята и чудовищно изуродована. Будто пасть огромного травоядного равнодушно захватила случайно подвернувшуюся плоть, пожевала могучими беззубыми челюстями и выплюнула за ненадобностью.

Маркон сделал несколько осторожных шагов к мертвецу.

— Это Клео с юга, — сказал он. — Очень хороший боец и в знании магии не из последних. Мне казалось, он продержится дольше…

Доран внимательно осматривался, приготовив клинок для немедленного удара.

— Что его убило?

— Не знаю. Может быть, то, что скоро убьет нас.

Их собственный факел уже едва тлел, догорая. Доран бросил его на пол и затоптал. Потом вытащил из толстой связки, приваленной к стене, три новых. Два заткнул за пояс, а третий поджег от ближайшего огня.

— Куда мы пойдем теперь? — спросил он.

— Сейчас…

Маркон вытащил из-за пояса костяную пластинку, похожую на наконечник стрелы, и осторожно положил на открытую ладонь. Некоторое время пластинка пребывала в неподвижности, а затем начала медленно поворачиваться. Ее острие нацелилось на крайний правый проход и остановилось.

— Нам нужно идти туда, — уверенно сказал Маркон, пряча пластинку.

Доран двинулся первым, но тут же замер: навстречу ему из прохода лениво выползла волна тумана. Она не доставала до колен Дорана, в ней не было ничего опасного — самый обычный туман, разве что слишком уж плотный и не проницаемый для взгляда. Ватной периной туман неторопливо растекался по полу, все ближе подползая к ногам Дорана. Он неуверенно взмахнул мечом. Лезвие прошло сквозь туман, не встретив ни малейшего сопротивления. Успокаиваясь, Доран сделал шаг и тут же ощутил, что ступни его и лодыжки попали в мертвый захват, словно стиснутые невидимыми мощными руками. С яростным криком он ударил мечом раз, другой и третий, уже понимая, что это совершенно бесполезно. Сталь была бессильна против неведомой, смертельно опасной магии. Оброненный в туман факел мгновенно угас. Давление на ноги усиливалось, туман клубился вокруг Дорана, сгущался, поднимаясь все выше, его объятия становились нестерпимыми, Доран услышал скрежет сминаемых стальных наколенников и понял: спасения не будет.

Вырвавшаяся откуда-то из-за его спины полоса света была настолько ослепительна, что Доран на мгновение зажмурился. А когда вновь открыл глаза, то увидел, что Маркон хлещет туман исходящим из его сомкнутых рук лучом белого света. Бесплотная серая мгла корчилась под ударами. Она отпрянула назад, освобождая Дорана, и вновь ринулась к нему, не желая отпускать добычу. Но за этот краткий миг он сумел и сам прийти в себя. Отбросил бесполезный меч, сорвал с шеи шнурок и поднял над головой восьмилучевую охранную звезду, инициировав ее коротким заклинанием. Ковер из тумана содрогнулся, словно получил смертельную рану, а затем бессильно опал. Слой его редел, истончался на глазах и наконец исчез совсем, словно просочился сквозь плотно пригнанные друг к другу каменные плиты пола в породившую его бездну.

— Ты выручил меня, Маркон, — хрипло сказал Доран. — Я этого не забуду.

— Совсем недавно точно так же ты выручил меня, — ответил Маркон. Он тяжело дышал, и даже в свете факелов Доран заметил, как побледнело его лицо. Применение магии отняло у Маркона немало сил.

— К тому же ты бы и сам справился, если бы сразу догадался, что против этой твари сталь бесполезна… А сейчас, если ты не против, я хотел бы немного перевести дух, иначе в следующей схватке помочь тебе уже не сумею.

Самому Дорану тоже требовался отдых. Они опустились на пол и сидели некоторое время совершенно неподвижно, вслушиваясь в каменное молчание лабиринта. Иногда Дорану казалось, что он почти слышит какие-то едва различимы звуки: то ли чьи-то тихие шаги, то ли невнятные вздохи, то ли шорох одежд. Он изо всех сил напрягал слух и убеждался, что это всего лишь иллюзия, рожденная его воображением. Маркон, судя по его напряженной позе, испытывал примерно те же ощущения. В какой-то момент он с коротким смешком тряхнул головой.

— Здесь достаточно своих призраков, поэтому нам не следует придумывать новых, — пробормотал он, скорее всего, самому себе и поднялся. — Пошли, Доран, иначе мы не поспеем к самому интересному.

Дальше был только лабиринт. Туннели выводили к развилкам, за которыми открывались новые ходы и ответвления. Их путь был невероятно извилист. Коридор сменялся коридором, поворот следовал за поворотом — и все вместе они, казалось, ни на шаг не приближали к главной цели. Маркон шел первым — он лучше Дорана ощущал направление, изредка сверяясь со своей путеводной стрелкой. Когда настал черед третьего факела, Доран полностью утратил ощущение времени. Он начал было считать шаги, однако сбился на второй тысяче и более не возобновлял попыток. В какой-то момент они увидели впереди слабый свет. Доран из предосторожности немедленно затушил факел. С оружием наготове, они осторожно приблизились к очередному повороту и обнаружили, что за ним начинался широкий и длинный туннель. Стены его источали слабое зеленоватое сияние, позволявшее разглядеть пространство шагов на двадцать вперед — дальше все вновь скрывал зыбкий полумрак подземелья.