Он помахал в сторону своей шеи.

– У тебя сейчас вены лопнут от перенапряжения.

– Это потому что ты не можешь заткнуться и дать мне расслабиться, – сразу же ответил я.

Доминик закатил глаза.

– Могу поставить свой клуб, на то, что твои мысли заняты совсем не мной, – начал друг. – Но если я ошибаюсь и твой член находится на стадии полной готовности, чтобы встать, при мыслях обо мне, я польщен.

Очень смешно.

Мой кулак врезался в его челюсть, но уже через секунду Доминик был готов, чтобы отмстить мне.

– После исполнения плана я стану Боссом. Может я не разрешу тебе отпускать её, а оставлю Каю для себя, – он улыбнулся, когда кровь покрывала его белоснежные зубы.

Я знал, что всё это игры разума, которыми он любил мучить людей, но всё же мои кулаки сжались сильнее.

– Оставлю её для себя, раз тебе она не нужна, – Доминик пожал плечами, будто по-настоящему рассматривал эту идею.

Я кинулся на него и повалил его на пол так, что он не успел среагировать. Мой кулак завис в воздухе, когда парень даже не стал прикрываться от моего удара, а смотрел на меня будто он уже победил.

– Что и требовалось доказать, – друг оттолкнул меня и мы оба легли на спину по середине ринга, пытаясь отдышаться.

Моя футболка, пропитавшись потом, прилипла к торсу. Я никогда не снимал вверх во время тренировки за исключением того раза, когда Кая тренировалась со мной в зале на первом этаже моего дома.

Доминик же предпочитал его никогда не надевать. Татуировки крыльев на его плечах заставляли людей остановиться и пялиться на него, словно они находились в цирке. Он набил их сразу после случившегося. По началу его раздражало, что люди ассоциировали их с пожаром, но потом он привык и принял их, как свою силу, которая показывала остальным, что он был не убиваем, даже огнём.

Я только начал наслаждаться тишиной, когда он вдруг опять решил заговорить:

– В прошлый раз именно твоё безразличие привело к этому.

Мой кулак с грохотом приземлился на пол и голова повернулась в сторону друга.

– Я никогда не был безразличен!

– Но она этого не знала, – напомнил он мне.

Доминику никогда не нравилась тактика, которой я придерживался. Но я не следовал ей, когда появилась Кая. Я никогда не скрывал от неё того, что её касалось.

Я отвернулся, смотря в потолок.

– Я стараюсь исправить ситуацию, но ей не место в этом мире. Она заслуживает свободы.

– Мы сможем защитить её, – уверил меня он. – И к тому времени на одну проблему будет меньше. Кая будет вольна в своих действиях, потому что боюсь, если я запрещу ей что-то, она ни на секунду не поколеблется, прежде чем попробует надереть мне зад, – сказав это, Доминик усмехнулся напоследок.

Я улыбнулся.

Да, она точно сделает это.

– Она с рождения принадлежала этому миру, – продолжил он. – К тому же, я думаю, она понравится Джулии, – его тон сразу стал мягче при упоминании сестры. – Может хотя бы с ней она наконец начнет драться.

– Господи, отстань от бедной девочки, – попросил я. – Она – самая нормальная из всех нас, потому что не жаждет причинять физическую боль всему окружающему её миру.

Джулия была послана Доминику, как ангел, который замаливал все его грехи, которые грузом сваливались на его плечи.

Светлый ребёнок, познавший боль слишком рано, но не успевший испортиться этим миром.

Почти.

Мой телефон, лежащий на конце ринга, громко запищал. Я подпрыгнул и взял его в руки, смотря на имя человека, звонка от которого ждал на протяжении всей недели.

– Почему так долго? – взяв трубку, спросил я.

Мой информатор со стороны Каморры, тот самый, что сообщил мне о Талии, искал для меня информацию, приезжав домой, без которой, я чувствовал, что убиваю Каю собственными руками.

– Мной управляет бешеная девушка, которая не доверяет никому, кроме себя, и проверяет нас, как плешивых котов, надеясь найти того, кто сливает информацию на другую сторону, – недовольно ответил он.

Арабелла Делакруз.

Пока Неро Денаро сидел в тюрьме, она занималась его делами, хотя он оставил на своём месте не её, а своего Младшего Босса – Дэниела Ардженто. Но, видимо, девушку не устроил такой исход событий и она правила на равне с ним.

Я не трогал женщин, но убив её, наверное бы, и не перешёл свой принцип, потому что внутри неё точно жил мужчина, не трахавшийся столетие и обрушивающий свою ярость на любого, кто попадался ему на глаза.

– Не можете угомонить нахальную девицу? – спросил я, зная, что это было просто невозможно.

Мы с Арабеллой никогда не встречались, но я был достаточно наслышан о ней. Девушке была едва младше меня, когда её характер принадлежал скверной бабке.

– Она оторвёт мне яйца, если я скажу больше слов, чем она ожидала услышать.