– Твоя мама, по просьбе Леночки, приносила мне на консультацию и осмотр вашу Полину. – И, посмотрев прямо в глаза Дарье, строгим тоном произнесла слова, изменившие всю её дальнейшую жизнь: – Поразительно, что вы смогли сделать и каких результатов достичь. Я изучила снимки и анализы первичного обследования ребёнка. Так вот: по всем показателям максимум, чего возможно было бы добиться при всей необходимой терапии и реабилитационных процедурах, – что девочка смогла бы ходить без палки и костылей, но с явным, пожизненным искривлением. Сейчас же это совершенно здоровый ребёнок. И в большой степени это твоя заслуга, даже скорее: именно твоя. Вот и покажи мне, что ты умеешь. Сделай простой укрепляющий массаж.

И Дашка, прикрыв глаза, постояла пару мгновений, отрешаясь от всего вокруг, потом наклонилась над ребёночком, улыбнулась ему и, начав что-то тихо напевать, стала гладить маленькое тельце, поначалу только еле касаясь его кончиками пальцев, постепенно переходя к более плотному контакту.

Малыш внимательно смотрел на незнакомку синими глазёнками и неожиданно начал улыбаться, суча ручками-ножками от удовольствия. А Даша всё напевала что-то еле слышно и гладила, растягивала осторожно его мышцы, а когда закончила и взяла его на руки, ребёночек просто заснул.

– Вот так, – решительным, довольным тоном, подвела итог этому эксперименту Виктория Эдуардовна и, забрав ребёнка у Дашки, объяснила: – Ты уникум. Осталось только понять, какой ты человек, – И, попросив подождать её в больничном холле, она унесла младенца из процедурного кабинета.

Виктория Эдуардовна предложила Дарье поступать в медколледж, в котором она преподаёт, пообещав передать ей все свои знания и представить всем специалистам в этой области, а ещё пообещала…

– Трудиться тебе придётся неимоверно. И учиться, учиться и учиться бесконечно. Кстати, – спросила она с большим интересом: – А что ты там напевала во время массажа?

– Старинную колыбельную и исцеляющую песенку, – пояснила ей Даша, – мне её прабабушка всегда пела, когда я не очень сильно болела. Слов её я не понимаю, расспрашивала прабабушку, но она отмахивалась, говорила: придёт время – узнаешь.

– А чему-нибудь ещё тебя прабабушка учила? – спросила с какой-то серьёзной заинтересованностью Виктория Эдуардовна.

– Другим колыбельным, напевам от тяжёлой болезни, от зубной боли и при сильном «горевании», как она говорила. Ещё объясняла, как надо настраиваться на другого человека, чтобы его почувствовать и помочь. Много чему важному учила и всяким разным мелочам, – доложила Дарья.

– Вот и отлично, – порадовалась чему-то Ждан и произнесла фразу, показавшуюся Даше тогда очень странной и непонятной: – Значит, ты ещё и потомственная у нас.

– И что это значит в твоём случае? – спросил захваченный рассказом девушки Александр.

– Как и с тобой: человек, имеющий способности в каком-то деле, профессии, передающиеся по наследству. Прабабушка знала заговоры от хворей и болей, древние песни-отвороты бедам-болезням, колыбельные в том числе, – нехотя ответила Дарья. – Дочери её, моей бабушке Вере, и внучке, моей маме, ничего из этого не передалось. А поскольку, когда я была маленькой, со мной постоянно занималась прабабушка, вот я и запомнила.

– Ой, сдаётся мне, Дарья свет Романовна, что-то ты темнишь, – не поверил в простоту её объяснения Саня.

– Ладно, – отговорилась от его расспросов Дарья. – Темню – не темню, мы вон уже приехали, – указала она вперёд, когда их джип повернул на заезд в детскую больницу, где на дороге лежали поваленные ураганом деревья, из-за которых вчера Любовь Андреевна не смогла выслать за Дарьей с семьёй машину.

В данный момент, правда, они уже были не целыми деревьями, а их кусками, распиленными на части, которые откатили к обочинам, освободив таким образом проезд к медучреждению.

– Дарья Романовна! – Главврач выбежала им навстречу, когда Вольский остановил машину у въезда в приёмное отделение. – Как хорошо, что вы приехали! Просто отлично, что вы приехали! – Любовь Андреевна, обуреваемая эмоциями, порывисто схватила Дашку за руки, как только девушка распахнула дверцу. – Ромочка ночь не спал, плачет-кричит, успокоительное мы колоть не хотим, сами понимаете, ему медикаментоз лишний ни к чему. И Вика беспокойная очень. Но она потише себя ведёт. Вы наша последняя надежда, если вы не справитесь, тогда уж…

Говорила женщина тревожным голосом, не отпуская руку Даши, словно боялась, что та исчезнет, увлекала её за собой, внимательно слушавшую перечисляемые главврачом симптомы её маленьких пациентов, позабыв попрощаться с Александром, вышедшего следом за ней из машины и провожавшего женщин задумчивым взглядом.

Саныч не уехал сразу, а предложил мужичкам, ликвидирующим худо-бедно во временном варианте последствия урагана, свою посильную помощь, которую те приняли с большим энтузиазмом. В результате часа три они вполне плодотворно совместно провозились, пока Вольскому не отзвонился Егорыч, поинтересовавшись, куда тот делся.