Вздохнув, Нина полезла за старыми запасами. Заодно решила сделать отвар отдельно для Аглаи да добавить майскую конвалию, что хорошо для сердечного успокоения. Ей как раз в настой такого надо добавить, а то какое же материнское сердце столько горя выдержит? Но этот цветок ядовит, поэтому Нина хранила конвалию в отдельном кованом сундучке, под замком, вместе с другими растениями да настоями, которые вред могут причинить, если неаккуратно использовать. Только не найти никак сундук тот. Куда ж она его подевала? Вот напасть.

В дверь постучали. Нина с досадой разогнулась. Ой, не до клиентов ей сейчас. Только бы не Зиновия, а то утро настанет, пока она наговорится.

В дверь вошел Гидисмани.

– Здравствуй, почтенная Нина, – важно произнес он.

Нина принюхалась. Гость, похоже, вина выпил, да немало. Ишь даже почтенной назвал. С чего бы это?

Аптекарша настороженно ответила:

– И тебе здоровья, почтенный Гидисмани. С чем пожаловал?

– Проведать тебя решил – как один мастер гильдии другого мастера… то бишь мастерицу. Вдруг тебе помощь какая нужна? Или совет? – Аптекарь покачнулся и тяжело плюхнулся на скамью у входа.

– Да где ж ты столько вина выпил, что меня проведать решил? – всплеснула руками Нина. Глянула на дверь – сейчас вернется подмастерье, и она пошлет его к жене Гидисмани с весточкой, куда за мужем носилки присылать.

– Мне наливали, я и выпил, а вот ты мне не наливаешь! Строптивая ты, Нина, неуступчивая. – Почтенный аптекарь говорил с трудом, медленно и старательно проговаривая слова.

Она, не желая тратить время на разговоры с пьяным, отвернулась было. Но, поразмыслив, достала чашу медную, налила туда вина из стоящего на полке кувшина, водой развела, поднесла гостю. А сама на скамью напротив присела.

– Богато ты живешь, Лука, – ласково сказала Нина. – И лавка у тебя большая, и сам в шелках ходишь.

Гидисмани с достоинством глотнул вино, закашлялся и, не удержав чаши, уронил ее. Сердито глянул на Нину, вытер с бороды капли.

– Богато живу, верно. Ко мне знаешь какие люди заходят в лавку? – Он многозначительно показал пальцем вверх.

– Богатая на тебе туника была, когда в прошлый раз ко мне пожаловал. Мне на такую и не заработать никогда. – Нина вздохнула, поднимая чашу с пола.

– Эт-то какая?

– Да желтого шелку, а по краю птицами расшита. Ох и красивая же… – Нина опять взялась за кувшин.

– Да, та туника знатная. Я ее знаешь за сколько купил?!

Гидисмани захихикал тоненько и привалился к стене. Глаза у него закрывались.

– За сколько же? И у кого? – Нина потормошила его, чтобы не засыпал.

– А? Что за сколько? Тунику? Я ее не купил, только ты никому не говори… Я ее нашел, – драматическим шепотом вымолвил Гидисмани.

– Где же можно такую тунику найти? Ты что-то путаешь, почтенный.

– А я вот нашел. В банях Аркадия.

– Это что же – кто-то голышом из бань ушел? – опешила хозяйка.

Гидисмани опять пьяно захихикал и погрозил ей пальцем.

– Экие у тебя греховные мысли, почтенная Нина… Не ведаю, как он ушел, да только мне свою тунику оставил. Ты смотри – никому… – Почтенный аптекарь привалился к стенке, склонился на скамью и уснул.

Подмастерье осторожно заглянул в комнату. Умница, слышал, что разговор, заходить не стал. Нина поманила его, велела сбегать к Гидисмани домой, попросить носилки.

– Не пойму, зачем он ко мне-то пришел, – вымолвила Нина в задумчивости.

– Да вся улица судачит, что Нину-аптекаршу во дворце привечали. Сегодня уже и медник приходил, бутыль вина приносил, и мой батюшка масло оливковое в красивой амфоре приготовил. Только они мне в руки давать боялись, мол, расколочу опять. Просили передать, что завтра зайдут. Да матушка хотела зайти, рассказ про дворец послушать. Зиновия, опять же, приезжала на носилках богатых. Грозилась завтра зайти. Может, и еще кто был, да я сам пришел после полудня. Вот и Гидисмани дружбу с тобой теперь хочет водить.

– Ладно, беги скорее, а то темнеет уже.

Нина подложила аптекарю подушку под голову, одернула его непристойно задравшуюся тунику. Вышла во дворик, ополоснула чашу из-под вина, что Гидисмани уронил.

Голова Павлоса опять показалась над забором – видать, услышал ее шаги во дворике. Нина покачала головой, попросила не приходить сегодня. Он тоже поинтересовался, как там во дворце. Она пообещала завтра все рассказать. Сходила в дом за хлебом и запеченными яйцами для парня, пообещала следующим вечером сытным ужином накормить, до утра распрощалась.