— Вот-вот, — подхватил Бобши. — Разве не странно, что любовь и смерть в нашей жизни очень часто идут рука об руку? Что это за любовь, если она приводит к смерти? Почему мы воспеваем чувство, которое очень похоже на смертельную болезнь? Чем отличается подобная любовь от, скажем, алкоголизма? Алкоголик так же стремится к водке, как многие к своим любимым. Он так же не может жить без объекта своего желания. От них одинаково можно ожидать агрессию, злобу, месть, если кто-то встанет на пути к заветной цели. Как может любовь сотрудничать с озлобленностью, ненавистью, местью и даже убийством? Ты когда-нибудь задумывался над тем, из какого чувства рождается подобная любовь?

Он сделал паузу, а затем продолжил.

— Все эти чувства рождаются из одного источника — нашего неисчерпаемого, эгоистичного «ХОЧУ». «Я хочу» порождает все чувства, о которых мы только что говорили. Это «я хочу» мы опрометчиво назвали любовью в противовес к «я не хочу» — ненависти. Ты видишь, «я хочу» и «я не хочу» отличаются только знаком. «Я не хочу» — это то же желание, только желание отрицания. По природе это одно и то же. Любовь в общепринятом смысле и ненависть имеют одну основу, различаясь только знаками. И в том, и в другом случае — это проявления нашего эгоизма, ибо «я хочу», равно как и «я не хочу», глубоко эгоцентрические желания. Это гнуснейшая подмена истинной любви эгоизмом, совершенно противоположным чувством.

— А вот теперь, самое интересное, — продолжил он. — Чем более эгоистичен человек, тем сильней его эгоистическая любовь — «я хочу». Вспомни таких разбалованных детишек, которые готовы свалиться на спину и реветь, дрыгая ногами, лишь бы исполнилось их «я хочу». Не так ли поступают многие «влюбленные», буквально взрываясь эмоциями неудовлетворенных страстей и амбиций? О! Их любовь действительно яркая и страстная. В их страстях гуляет необузданное эго. И они уже не безобидно дрыгают ножками, а готовы на озлобленность, месть, подлость и даже убийства ради достижения личной цели. Но во что их «любовь» обычно превращается после удовлетворения их «хочу»? Ответ прост — невозможно хотеть конфетку, которую ты уже съел. А хотелка-то еще никуда не делась, более того, она выросла еще больше от потакания, и их взгляд невольно ищет — а что бы еще скушать?

— И вот, — продолжил он, — этот эгоистический суррогат до сих пор является культурой человечества. Почти все сериалы построены на подобной любви и естественно полны злобы, мести, ненависти. Обрати внимание, «я хочу» можно рассмотреть и как жгучее желание БРАТЬ! Пока ты не увидишь этот эгоистический корень, ты будешь путаться в пониманиях любви. Если ты хочешь иметь кого-то, то ты не ее любишь, а себя. Ты ее хочешь иметь ДЛЯ СЕБЯ! Глубина страстности желания иметь прямо зависит от необузданности эгоизма. Чем необузданней твой эгоизм, тем сильней ты ее хочешь, вплоть до безумства. Я на месте девушек глубоко бы подумал, прежде чем ловиться на подобную необузданную страсть, якобы сильную любовь. Очень большая вероятность стать съеденной конфеткой. Я вообще не называл бы это любовью, это банальное разбалованное эгоцентрическое «хочу».

— Интересно, — вставил я, воспользовавшись паузой, — ты вот рассказал и это так очевидно, почему я сам раньше этого не видел? И это действительно повально происходит, почему-то в крутом эгоизме видят любовь.

— Есть на то серьезные причины, — ответил он, — но о них как-нибудь в другой раз, да и не все были в плену у этой иллюзии. Вот как говорил Будда: «Приход того, кого любишь — радость, уход того, кого любишь — слезы. Встреча с тем, кого ненавидишь — горе, расставание с тем, кого ненавидишь — блаженство. Но если вы делите себя на эти противоположности, то вы в аду, вы живете в аду». Да и не только он осознавал это заблуждение. Вот что сказано в Библии по этому поводу?

— Возлюби ближнего, как себя самого, — заучено выпалил я.

— Я так и думал, что ты приведешь именно эту цитату. А меж тем, она из Ветхого Завета, который диаметрально противоположен учению Иисуса, рассказавшего о любви на примере притчи об ограбленном путнике, которого бросили умирать в придорожной канаве. Конечно, легко любить поднявшего тебя, приютившего, накормившего и обогревшего. Но какая в этом заслуга? А ты попробуй полюбить «дальнего». Того, кто избил тебя, ограбил и бросил умирать у дороги. Конечно, пытаться насильственно любить кого-то другого, а тем более обидчика невозможно, может получиться лишь самообман. Но не все так безнадежно.

Теперь самое время поговорить о так называемой «безусловной» любви. Хотя мне этот термин не очень нравится, так как отражает лишь одну грань того бескрайнего состояния, которое пропитывает все живое. Коренное отличие этого состояния — это постоянная готовность ДАВАТЬ. Помнишь, там желание БРАТЬ, здесь готовность ДАВАТЬ. И именно «готовность», а не «желание». Потому как «желание» критерий эгоистический, даже если это желание давать. Это все равно ЖЕЛАНИЕ, идущее от эгоистического «я хочу». «Я хочу давать».

— Обрати внимание, — продолжал он. — Если не позволить проявиться «я хочу», то будет конфликт. А если не воспользоваться «готовностью», готовностью давать, то никакого конфликта нет. Ну не взяли то, что я предлагал, какие проблемы-то? Как у нас говорят: «мое дело предложить…».

— Подожди, — остановил я Бобши, — что-то ты про совсем не интересную любовь рассказываешь, пустую какую-то. Как так — «мое дело предложить», разве это может быть любовью?

— Не спеши, я сначала расскажу о безграничной любви, а затем, о том, что происходит или должно происходить между избранными. Или как принято говорить — между двумя половинками. Это вообще длинная тема, я думаю, что нам до утра ее хватит. Но она и очень нужная, так как наиболее часто спекулятивно используемая многими религиями и учениями. В ней очень важно разобраться.