В прямой постановке советско-албанский конфликт был рассмотрен Л Решетниковым и Н.Д Смирновой только в 1990 г. на страницах журнала «Коммунист». [6] Однако, эта публикация наметила лишь общие контуры проблемы. Но уже через два года в коллективном труде «Краткая история Албании…» [7] впервые удалось систематически изложить советско-албанские отношения послевоенного периода с учетом существовавших тогда разногласий.

В 1993 году редакция журнала «Молодая гвардия» вновь обратилась к албанской теме, поместив исторический портрет Э. Ходжи, [8] через который ее автор, А. Чичкин, пытался раскрыть советско-албанские отношения (порой очень недобросовестно).

Албанская историография по рассматриваемому вопросу автору неизвестна, за исключением трудов Э. Ходжи, [9] в которых он детально прослеживает развитие советско-албанского конфликта. К сожалению, такого же подробного описания рассматриваемых событий ни советская, ни российская историческая наука не имеет.

В данной работе мы осуществили попытку решить следующие задачи:

1. На основе анализа и обобщения разрозненных исследований и некоторых материалов представить относительно достоверную картину взаимоотношений СССР и Албании.

2. Через конкретно-историческую картину двусторонних советско-албанских отношений расширить имеющуюся в исторической науке характеристику Советского государства рассматриваемого периода с точки зрения его внешнеполитических связей.

3. Ознакомить российских читателей с материалами ранее не публиковавшимися в Советском Союзе.

8 ноября 1917 года единственная албанская газета, католическая «Поста э Шкюпниес» («Почта Албании»), выходившая в Шкодре, сообщила о восстании в Петрограде, где «победили рабочие и солдаты». Затем последовали комментарии албанской прессы о первых документах молодого советского государства. [10] Октябрьская революция не только косвенно, но и прямо оказала существенное влияние на последующую историю маленького балканского государства. «Рабоче-крестьянское правительство России объявило безусловно и немедленно все тайные империалистические договоры, подписанные царским самодержавием, в том числе секретный Лондонский договор о расчленении Албании. Известие об этом произвело огромное впечатление на самые широкие круги албанской общественности». [11]

В конце 1917 г. австро-венгерские оккупационные власти распространили в «своих» районах текст Лондонского договора, рассчитывая скомпрометировать правительства Италии и Франции. Однако результат оказался неожиданным. Албанцы развернули упорную национально-освободительную борьбу против всех захватчиков, в том числе и австро-венгров.

Народ Албании не забыл справедливый шаг советского правительства, и, семь лет спустя по настоянию одного из лидеров оппозиции Авни Рустеми, парламент республики 4 февраля 1924 г. почтил память В.И. Ленина, как защитника «высоких принципов человечности» и интересов Албании.

В результате июньской революции 1924 года в Албании пришло к власти демократическое правительство Фана Ноли. В тот период только правительство Советской страны проводило по отношению к республике благожелательную политику. Оно выразило готовность установить дипломатические отношения с Албанией, не выдвигая каких-либо условий или ограничений. Вскоре после победы восстания 4 июля албанский министр иностранных дел Сулейман Дельвина направил через советское дипломатическое представительство в Риме ноту на имя Г.В.Чичерина, в которой говорилось: «Мне доставляет живое удовольствие сообщить Вам, что новое Албанское правительство почтет себя весьма счастливым установить дипломатические и дружественные отношения между народом русским и албанским». [12] Советское правительство ответило согласием. «Адресуя новому Албанскому правительству наши наилучшие пожелания, — писал Г.В. Чичерин, — я выражаю твердую уверенность, что дружба между нашими народами принесет обильные плоды для благополучия того и другого». [13] Однако этим пожеланиям не суждено было тогда осуществиться. Реакционные круги Англии, Италии и Югославии подняли шумиху относительно превращения Албании якобы в некий «большевистский центр» на Балканах, а английское правительство выступило в роли ярого противника советско-албанского сближения. Форин офис предъявил албанскому правительству ультиматум, в котором потребовал от него отказа от установления дипломатических отношений с СССР. В результате, прибывший в албанскую столицу 16 декабря 1924 г. А.А. Краковецкий, под давлением Англии вынужден был уже через два дня покинуть Тирану. Роль Англии в срыве установления дипломатических отношений между Албанией и СССР подтвердил и генеральный секретарь Министерства иностранных дел Италии С. Контарини в беседе с советским полпредом в Риме. [14]

Уже после поражения демократической революции в Албании Фан Ноли был приглашен в ноябре 1927 года в Москву на конгресс друзей Советского Союза. От увиденного в СССР «Фан Ноли пришел к убеждению, что пути разрешения социальных проблем в Албании ведут через осмысление и применение опыта Страны Советов». [15] «Я восхищен, — писал Ф.Ноли, — тем, что лично увидел первое рабоче-крестьянское государство, которому предстоит великая будущность и которое является прообразом будущих таких же рабоче-крестьянских республик». [16]

В 1934 г. советское правительство вновь проявило инициативу в установлении межгосударственных связей и вскоре в результате обмена нотами между советскими и албанскими представителями в Риме была достигнута договоренность об установлении нормальных дипломатических и консульских отношений между СССР и Албанией. Интересы СССР в Албании стал представлять советский полпред в Афинах. Однако самопровозглашенный албанский король Ахмет Зогу отнесся к достигнутой договоренности как формальному акту, и поэтому никаких контактов ни в политической, ни в экономической областях установлено не было. Албанским правительством пресекались любые попытки торговых фирм, заинтересованных в импорте из СССР сельскохозяйственных машин, наладить коммерческие связи с советским торгпредством в Милане. [17] Более того, Албания неизменно выступала с позиций, которые шли вразрез с миролюбивыми инициативами Советского Союза. В таком принципиально важном вопросе, как отношение к эфиопскому кризису, она прямо поддерживала агрессора. Албанский представитель голосовал на ассамблее Лиги наций против резолюции о признании Италии агрессором и о применении к ней экономических санкций. По иронии судьбы итальянские фашисты отплатили черной неблагодарностью и 7 апреля 1939 года вторглись на албанскую территорию.

СССР был единственным государством, выступившим в защиту суверенитета Албании. И.М. Майский, председательствующий на заседании Совета Лиги наций 22 мая 1939 г., сделал попытку включить в повестку дня вопрос об итальянской агрессии. От имени советского правительства он предложил обсудить албанский вопрос на пленарном заседании. Но западные державы ответили отказом. [18]

После провозглашения в 1928 г. А. Зогу «королем албанцев» отсталость и архаичность страны становилась перманентной, что естественно усилило радикализацию албанской оппозиции и эмиграции. При этом, поскольку именно Советская Россия первой отказалась от тайных договоров прежних лет о разделе Албании и признала ее независимость, интерес албанской общественности к послеоктябрьской России становился если не всепоглощающим, то, во всяком случае, все более пристальным. [19] Таким образом, внутренняя реакция и мифологические представления о Советском Союзе стали решающими факторами, которые способствовали выходу на политическую сцену страны, в качестве решающей силы, коммунистического подполья.