— Машка, в чём дело? Ведёшь задушевные беседы с белыми медведями?

— А? Что?.. Да, ну тебя! Просто словила какой-то странный глюк в ноосфере. Вроде бы кто-то зовёт на помощь. Столько безысходности в голосе… Б-р-р! Мороз по коже!

— Брось! Мы далеко от Большой земли и здесь не должно быть широкополосного ментального приема, кроме как от ребят, которые рядом. Правда, иногда происходят странные волновые процессы в атмосфере. Вот тогда ноосфера выдает удивительные штучки. Потому не обращай внимания, ещё и не такое может почудиться. Профессор Красицкий как-то рассказывал… — проговорил юноша, и в его голосе отчётливо прозвучали менторские нотки. Блондинка быстро опустила его на землю.

— Вот именно. Нашла чему удивляться. Не беспокойся, Мари, это рыдают поклонницы Ладожского. Бедняжки страшно тоскуют в его отсутствие, — холодно сказала она и, смерив юношу уничтожающим взглядом, ехидно добавила: — Видишь, как тебе машут руками и прочими местами тела? Особенно вон та идиотка, что даже подпрыгивает на месте от нетерпения. Иди уж, пока у Исабель её знаменитая грудь не отвалилась. Заодно проверишь, натуральная она или силикон.

— Почему ты решила, что я этого до сих пор не сделал? — последовал незамедлительный ответ.

— А!.. Иди ты к черту, Ладожский!

— Уже в пути!

Действительно, из толпы смеющейся молодежи юношу очень настойчиво звала к себе знойная красавица испанского типа, окруженная воздыхателями. Он, угрюмо посмотрел на своих спутниц и, поймав рассеянно-равнодушный взгляд блондинки, неслышно вздохнул, а затем неохотно двинулся в направлении настойчивой красотки. Как только он отошел, та совсем поскучнела и с тоской во взгляде оглянулась по сторонам. Обращаясь к своей спутнице, она произнесла хорошо поставленным голосом:

— Знаешь, я предполагала, что наша Академия и на этот раз будет обретаться в глухих местах, но все же не ожидала, что это будет настолько пустынная местность. Боже мой! Кругом сплошной лед с торосами! От одного взгляда ни них становится жутко холодно!

Блондинка зябко поежилась, а ее спутница живо обернулась к ней и, сияя белоснежной улыбкой, иронично сказала:

— Не переживай, Сонечка! Зато теперь ты научишься спать во льдах, как белые медведи, а гигиеной будешь заниматься, ныряя в проруби, как пингвины. Закалка — великое дело! Не всё же тебе крутиться у зеркала, прихорашиваясь перед свиданиями. А то ты у нас настолько избалованная и изнеженная, что даже умудряешься болеть на человеческий манер. Это ж как нужно над нашим организмом издеваться, чтобы добиться такой неадекватной реакции!

Девушка, которую назвали Соней, немедленно вспыхнула.

— Зай, не все же такие мужененавистницы! Это тебе делать нечего, поэтому ты и болтаешься на спортивной площадке всё свободное время, — сказала она ядовитым голосом и уже более миролюбиво добавила: — Вот потому, моя дорогая, у тебя вид редкостной растрепы. Ведь сколько раз я предлагала — давай, подберу тебе нормальный гардероб и свожу к моему парикмахеру.

Насмешливо сверкнув глазами, брюнетка с ленивым равнодушием произнесла:

— Соня, уймись! Ни к какому Эдварду Руки-Ножницы я не пойду, будь он хоть самим Джонни Деппом! И жуткие юбки с кружевами не надену! А насчет спортивной площадки ты не права, я больше торчу в библиотеке, занимаясь математикой. Спорт — это так, для поддержания формы, чтобы сидячка не замучила.

Несмотря на пикировку, по всему чувствовалось, что девушки близки друг другу. Потому пропустив мимо ушей тираду подруги о спорте и математике, блондинка сосредоточилась только на первой половине ее фразы:

— Ну и зря! Может быть, какой-нибудь парень из новеньких и выдержал бы подольше твой несносный характер, а не сбежал через пару недель, как это обычно бывает. Конечно, при условии, чтобы ты выглядела прилично.

— Ну, и черт с ними! Не очень-то и надо было! Жила я без них почти восемь вампирских лет, проживу и дальше. Не нужны мне эти поддельные чувства и слюнявые ухаживания. Это ты придаешь слишком много внимания дурацкому флирту и модной игре. Смотри, Сонечка, доиграешься! Какая-нибудь пламенная фифа уведет Ивана из-под твоего точеного носика. Однажды ты так доведешь его своими бесконечными походами на сторону, что он по-настоящему переметнется к другой. Потом будешь локти кусать, да поздно будет. Попомни моё слово!

На лице блондинки появилось возмущение.

— Мари! Ты что дура? — воскликнула она, от волнения даже всплеснув руками. — Это ж только игра! Ни я, ни Ладожский не придаем особого значения легкому флирту между нами! Ты же видишь, как он легко бросает меня и бежит к другой стоит только поманить его пальцем! Скажи, почему я должна вести себя как-то иначе?

Вопреки сказанным словам голос девушки звенел скрытой обидой. Под прицелом тёмных глаз она резко отвернулась, пряча слезы на глазах.