– Чародей?

Ноку показалось, что возможности существования чародеев мальчик удивился еще больше, чем возможности существования дверей. Странный ребенок.

– Ну да, чародей, - Нока уже начала сердить его непонятливость, - Гвендаль, понимаешь?

– Гвендаль?
– это имя, наконец, вызвало у странного мальчика какие-то проблески сознания, - Вы говорите о моем дяде?

Все это время Тарилор молча сидела в седле, считая ниже собственного достоинства участвовать в разговоре с простым смертным. Но тут и она не выдержала.

– Гвендаль твой дядя?- воскликнула она, - Так чего же ты нам голову морочишь? Он что прислал тебя вместо себя?

– Тогда почему у него нет книги?
– возразил Нок.

– Ах, вот зачем ты здесь!
– усмехнулась Тарилор, - Надо же, гном, который забросил ремесло предков и увлекся книгоиздательством! Я и забыла, чем ты занимаешься.

– Не вижу в этом ничего плохого, - проворчал и опять надул щеки Нок, - Слушай, парень. Я работаю в книжном издательстве, самом лучшем и популярном во всей стране, и Гвендаль обещал моему шефу новую книгу Рассказчика. Он говорил, что уже готово продолжение приключений Белого рыцаря на Черном болоте.

– Да. Следующая книга будет о приключениях Белого рыцаря в Черном замке, - кивнул мальчик, снова очень удивившись, - Но вы-то откуда знаете? Я никому, даже Гвендалю, свои истории не показывал и читать не давал.

– Твои истории?
– снова не удержавшись, вскричала Тарилор, - Ты и есть Рассказчик? Представляешь, Нок? Рассказчик - это он!

Нок схватился за голову.

– Ничего себе дела! Рассказчик - маленький мальчик. Себастьян меня убьет!

– Но где же интересно находится Гвендаль?
– вновь обращаясь к самой себе, задумчиво проговорила Тарилор.

– А где я-то нахожусь?
– вскочив на ноги, нетерпеливо спросил мальчик.

– Ясно где! В Ильраане, - ответил Нок.

У мальчика вдруг сделалось такое бледное лицо, что Нок даже испугался, как бы он не упал в обморок. Но падать он не стал. Только сел обратно на траву и сказал:

– Ой, мама.

Если бы еще двадцать минут назад кто-то сказал Илье, что такое может происходить не только в его воображении, он бы не поверил. Но два существа, смотревших на него сейчас, были очень убедительны. Илья мысленно назвал их "существами" потому, что выглядели они не совсем как обычные люди. Плотный коренастый мужчина с пышной черной бородой ростом был всего на полголовы выше самого Ильи, а у прекрасной рыжей девушки были острые, словно у рыси уши. И сидела она на ярко-голубой лошади, во лбу у которой торчал перламутровый, закрученный штопором рог. Больше Илья не смог толком ничего разглядеть - от волнения все плыло перед глазами. Подумать только! А ведь совсем недавно он жил в Москве, в обычной квартире, в обычной семье. Вернее не совсем так. Он жил в чужой семье.

Родителей своих Илья Рощин не помнил. Они оба разбились на машине, когда он был еще маленьким. А Илью взял к себе дядя, папин брат. Сергея Ивановича Рощина даже дома все уважительно называли Профессором. Он был серьезным ученым-историком, преподавал, часто читал лекции заграницей. К Илье Профессор относился хорошо и даже слишком многое ему позволял, потому что часто бывал занят. Распуститься мальчику не давала домработница Профессора Полина, на попечении которой он часто оставался. Полина была строгая пожилая дама, больше похожая на вдовствующую королеву, чем на домработницу, но к маленькому Илье она была привязана, хотя и не любила этого показывать. Вольная жизнь в доме Профессора закончилась очень скоро, потому что появилась Марина. Энергичная молодая студентка, посещая лекции Сергея Ивановича Рощина, высоко оценила достоинства преподавателя: его ум, интеллигентность, образованность, а также просторную многокомнатную квартиру, машину и уютную дачу за городом. Оценила и взяла в оборот солидного, но застенчивого Профессора. Став женой Сергея Ивановича, Марина быстро завела в доме свои порядки. Скоро ее стали бояться все. И Профессор, и его старый школьный друг дядя Коля Смирнов, и даже Полина. Полина, правда, иногда пыталась заступаться за Илью, потому что именно ему доставалось больше всех.

– Бедные родственники должны быть благодарны, что их приютили, и вести себя соответственно, - любила повторять Марина.

Полина попробовала было намекнуть ей однажды, что она и сама должна бы как-то соответственно себя вести.

– А вместо старой домработницы, которая бьет тарелки, можно завести посудомоечную машину, - ответила на это Марина, - Я давно уже Сереженьке говорила.

Больше Полина не заводила этот разговор. Единственным, кто теперь заступался за Илью, был его другой дядя. Он появился вдруг неведомо откуда, когда Илье было десять лет и сразу всем понравился. Полине потому, что галантно относился к старушкам. Дяде Коле Смирнову потому, что умел красиво проигрывать и необидно выигрывать в шахматы. А Профессору потому, что не понравился Марине.

– Еще один родственник, - ворчала она, - Надо же! Брат матери. И где он был до сих пор?

Этого дядя Гвендаль не объяснил. Свое же необычное для России имя он объяснил очень просто. Девичья фамилия матери Ильи тоже была довольно необычной - Рено. Совсем как у актера, который играл Леона в кино.

– Наши предки родом из Франции, - рассказал Гвендаль, - Приехали сюда во времена Петра Великого, прижились и обрусели. Меня назвали в честь какого-то французского прадедушки.

– Понаехали французские проходимцы, - недовольно ворчала Марина, - Приличные иностранцы тогда, как и теперь, дома сидели. Что им здесь было делать?

Но Профессор разрешал Гвендалю приходить в любое время, и Марина вынуждена была терпеть его присутствие. Появлялся Гвендаль, впрочем, не часто - раз в два-три месяца. Говорил, что работает фотографом, фотографирует птиц и животных и потому много разъезжает. Ни одной фотографии, правда, не показывал. Но зато подарил Илье плейер и совершенно классные ролики.

– Катайся и не сиди все время в своем углу. Кругом столько интересного. Надо все успеть увидеть, - сказал он, когда принес ролики в комнату Ильи.