Шрифт:
Пострадавший лежит без движения. Глюк подставляет ему под живот свое колено: разумеется, врач наглотался воды, надо очистить ему желудок, легкие. Но тот вздрагивает и открывает глаза.
— Пронесло, — облегченно бормочет рыжебородый. — А ну, уложи его поудобнее.
Вальтер опускает Карцева на скалу, под затылок запихивает сверток одежды.
— Выкладывайте, что с вами стряслось? — требует Глюк.
— Не знаю… Упал с трапа, погрузился. Видимо, глубоко: сильно сдавило уши. Тут-то и началось. От страха потерял мундштук. Ищу его ртом, задыхаюсь — и не могу нащупать. Наконец стиснул зубами. Вот он, кислород! Глотнул разок-другой — и стоп.
— Прекратилась подача? — допытывается Глюк.
— Тяну всей грудью — и ничего.
— Минуту! Воздух при выдохе носом травили?
— Не помню. Кажется, да. В шлем попала вода, я и хотел…
— «Хотели, хотели»! — Глюк гневно потрясает кулаками. — Черт бы вас побрал, дурака! Выбрали из мешка весь кислород и ничего не добавили из баллона. Высосали воздух и удивляетесь, что нечем дышать! А клапан на что? Зачем на редукторе клапан, я спрашиваю? Пальцем его надави — и снова полный мешок. Учишь вас, учишь…
— Спаниковали, доктор. Решили, что погибаете, — вставляет Вальтер. — Сорвали шлем, сбросили аппарат, пояс с грузами — и наверх, как заяц. Так?
— Да… Мне очень жаль…
— «Жаль»! — Вальтер качает головой. — Утопили респиратор, а нам отвечать. Что мы скажем шефу?
— Если позволите, я сам…
— Опять «сам»! — в бешенстве кричит Глюк.
— С вашей помощью…
— Ладно. — Рыжий еле сдерживается. — Отправляйтесь к себе, доктор. И не сболтните шефу о респираторе — будет и вам и мне. Поняли?
Карцов встает.
— Держите! — Глюк швыряет ему брюки и свитер.
Войдя в туннель, Карцов одевается. Затаившись за камнем, он ждет: вот-вот в лагуне появится Абст.
Минут через двадцать в центре подземного озера всплывает буксировщик. За его кормой — две головы в шлемах.
Буксировщик причалил. Прибывшие взбираются по трапу.
Первый из них — Абст.
Вальтер хлопочет возле второго, помогая ему отстегнуть грузы и снять респиратор.
Шлем снят.
Карцов отступает в глубь туннеля. Ему кажется, что он галлюцинирует. Спутник Абста — это офицер с линкора, тот самый представительный лейтенант, у которого странная манера облизывать сигарету, перед тем как закурить!
Проходят секунды. Нет, пожалуй, это лишь внешнее сходство, успокаивает себя Карцов: лейтенант был повыше ростом, грузнее, иначе держал голову.
Сердце бьется ровнее. Теперь он почти убежден, что страхи были напрасны.
Но вот Глюк протягивает гостю портсигар. Тот берет сигарету, подносит к губам и дважды проводит по ней языком.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Марта лежит в постели, обессилев от пережитого.
Сегодня она определенно почувствовала, что может двигать ногами. Сперва пошевелила ступнями, стала сгибать колени. Спустя полчаса попыталась подняться.
И она встала!
Правда, ее качало из стороны в сторону. Однако, вцепившись в спинку кровати, она сделала шаг, и другой, и третий…
Кто-то идет по коридору.
Ришер поднимается на локтях, прислушивается. У нее теплеют глаза.
Еще недавно о новом враче она думала с ненавистью. Теперь в долгие часы одиночества Марта старается припомнить каждое его слово, «увидеть» его жесты, походку. Она ловит себя на том, что мысленно беседует с ним, порою спорит, выговаривает ему за какие-то пустяки…
Входит Карпов. Он озабочен, рассеян. Едва кивнув пациентке, быстро идет к тумбочке, где у него медикаменты.
Марта поворачивает к нему голову:
— Неприятности?
Он молчит, обдумывая, как лучше начать важный разговор. Вдруг он замечает: башмаки Ришер стоят не на своем обычном месте под тумбочкой, а брошены чуть ли не посреди комнаты.
— Пробовали встать? — восклицает он.
— Пробовала ходить.
— Правда? — Карпов садится на табурет. — Неужели ходили, Марта?
— Сделала четыре шага.
— Умница, — шепчет Карпов, — какая вы умница!
Он порывисто поднимается:
— Встанем?
Марта молча глядит на него.
— Встанем! — повторяет Карцов. — Надо заставить себя. Сейчас это главное. Ну же, решительней!
Она послушно садится в кровати, спускает ноги на пол. Вот она напряглась, встала, держась за руки Карцова.
— Смелее! — требует он. — Смелее, будто и не было никакой болезни!
Поддерживаемая Карцевым, Марта медленно идет к двери. Постояв там, возвращается, все увереннее ставя ноги в мягких войлочных башмаках.