Шрифт:
— Сначала догони!
— Вейма, Вир, перестаньте! — закричал Лим. — Перестаньте оба! Или силу применю я.
— Мальчишка, — тут же остыла вампирша.
— А вы тогда — маленькая девочка, — не остался в долгу практикант. — Вир, Вейма идёт с нами.
— Нет.
— Идёт, — повторил вампир. — Я лично за ней прослежу.
— Ты сошёл с ума! — возмутился оборотень. — Она в любой момент может упасть в обморок!
— Ничего. Или она идёт с нами, или никто никуда не идёт.
— Никто не идёт, — согласился Вир.
— Кому я должна пустить кровь, чтобы ты в меня поверил? — зашипела Вейма.
— Мне, — усмехнулся оборотень. — И все вопросы будут сняты.
— Не боишься? — прошелестела вампирша. — Это будет очень больно. Ты готов?
— Вейма, немедленно прекратите! — поспешил вмешаться Лим. — Вир, вот чем хочешь поклянусь, с нами Вейма будет в большей безопасности, чем без нас.
— Что грозит Вейме? — спросил оборотень. — Ответь — и я соглашусь на всё.
— Не говори! — взвизгнула вампирша. — Не смей.
Лим вздохнул.
— Вир, уверен, что хочешь сейчас выслушать эту историю? Давайте сначала разберёмся с Магдой.
— Без Веймы.
— Нет, — твёрдо ответил вампир. — Я сказал, она пойдёт с нами, хочешь ты этого или нет.
«Думаешь, я не знаю, гадёныш, зачем ты это выдумал?» — спросила Вейма практиканта.
«Вы поразительно догадливы, — засмеялся Лим. — Ещё бы так вежливы были, как умны».
«Надеешься, я попробую крови в сражении?»
«В состоянии аффекта, — поправил Лим. — Вы только кровь кому-нибудь пустите, а я заставлю вас её проглотить».
«Думаешь, меня можно заставить?!»
«Если вы хотите жить — да. Иначе я тут же всё расскажу вашему оборотню».
«Мерзавец!»
«Я вампир, Вейма. Как и вы. Соглашайтесь на всё».
«Если я переживу эту ночь, я отомщу».
«Мстите, — согласился практикант. — Вы только в живых останьтесь, а там хоть узлом вяжите и в бараний рог скручивайте».
«Идиот».
«Он самый».
— Наговорились? — холодно спросил Вир. — Решили идти — идёмте. Вейма, держись за Лимом, делай то, что тебе говорят, без разрешения — ни шагу. В драку не лезь. Поняла?
Вампирша пожала плечами.
— Поняла? — с нажимом спросил оборотень.
«Соглашайтесь» — посоветовал Лим.
— Ну, поняла, — проворчала Вейма.
— Молодец. Теперь Лим. Будешь прикрывать, чтобы нас никто не увидел. Что бы ни случилось — охраняй Вейму. Твоя задача — вытащить её. Любой ценой. Понял?
— Как скажешь, — покладисто кивнул вампир. Защищать любой ценой кого-то, кроме себя — это что-то новое для проклятого.
— Оборачиваться не будем, не умею разговаривать мысленно. Господин барон, оставьте лошадей в безопасном месте, мы их найдём, сами выбирайтесь из города. Будьте начеку.
— Постараюсь, господин следователь Совета, — усмехнулся феодал. — Мои люди не подведут.
— Тогда прощайте.
— До свидания, — поправил барон.
Глава восьмая. В ожидании пыток
Их притащили в чей-то стоящий на отшибе дом, занесли внутрь и бросили в первой же комнате. Судя по чехлам на мебели, хозяева были в отъезде и сдали свой дом инквизиции — а, может, уступили приказу и силе. Ведьму и инквизитора бросили на полу, один из притащивших их сюда наклонился и выдернул кляпы. Магда закашлялась.
— Велено дать вам поговорить… напоследок, — бросил бандит и они ушли, захлопнув за собой дверь. Щёлкнул замок.
— Вот и всё, — грустно прошептала ведьма. У них не было ни единого шанса спастись. Кем бы ни были эти люди — наёмниками, разбойниками, низшими чинами инквизиции, ради такого дела снявшими нашивки служителей Защитника, они умели связывать. И обыскивать, вот только на ведьме эту свою способность бандиты отрабатывать не стали. У Крама отобрали всё, что при нём было, а Магду обирать не решились. Не зря община потратила столько времени, внушая людям, что на каждой ведьминской вещи лежит неснимаемое проклятье. Вот и ответ. Побоялись обыскивать ведьму — значит, не инквизиторы, те на дешёвые запугивания не поддаются. Но какая теперь разница?
— Прости, — с трудом произнёс Крам. — Я подвёл тебя.
Ведьма покачала головой и улыбнулась. Если бы не грубо стянутые за спиной руки, лежать было бы почти удобно — пол покрывал дорогой ковёр. Стены были завешаны гобеленами с вытканными на них сценами травли оленя, соколиной охоты и загона волков. В углу у окна стоял стол — обычный стол, какие ставят на кухнях, но с расставленными письменными принадлежностями. Возле стола стоял тяжёлый стул из морёного дуба, обитый железом сейф и дорогая горка с винными бокалами. В остальных углах стояли закрытые чехлами от пыли кресла, напротив стола — массивный кованый сундук. Под потолком висел развесистый канделябр с высокими, только что зажжёнными свечами. Комната производила впечатление роскоши, основательности и некоторого налёта невежества. Владелец дома был богат, но ему недоставало вкуса. Зато доставало ума забрать окна решётками, как в тюрьме или в лучших домах Ранога. Непонятно, почему их оставили одних, но понятно, почему именно здесь. Дверь в комнату была обита железом и, судя по щелчку, закрывалась на дорогостоящий замок со сложным механизмом. Тоже, небось, столичная мода.