А вот обыскивать терем в поисках других выживших уже некогда. Торопливо выхватив связку амулетов из колыбели, он отступил от алых струек огня в соседнюю комнату. Высадил ставни, и выскочил под дождь.

Дерево горело славно. Жаркое пламя пожирало бревна, закопченные камни фундамента трескались один за другим…

Павел хмуро посмотрел на единственного оставшегося в живых спутника. Предстояло неприятное путешествие к цивилизации с грузом в лице раненого альва… Утомительно, даже если шагать через Тьму к стационарной пентаграмме, оставленной в ближайшем крупном городе…

*Отряд осназа – отряд особого назначения. Навроде спецназа. Если в 40-е годы такого не было, скажите уж, пожалуста.

Я шумно выдохнула, потирая виски. Сколько прошло времени? Сколько я просидела бессмысленным истуканом? Голова трещала, а перед глазами все еще стоял густой сосновый лес, тянулся из прошлого аромат смолы, гари и… ландышей.

– Ландыши? – прошептала, во все глаза рассматривая Павла, с большим энтузиазмом приканчивающего вторую порцию шашлыка. Откуда в приамурской, если я правильно понимаю, осенней тайге ландыши?

– Вижу, взяла след?

– Это… след? Разве? – я беспомощно пожала плечами. – Пусть так… Скажи, но ты правда думаешь, что там, в огне, мог кто-то выжить?

– Не мог, но выжил. Моя ошибка. Следовало задержаться и проверить…

– Так ты думаешь, тебя подставил еще какой-то Чен?

– Ну… все к тому идет. Сначала призванный суккуб, если ты не ошиблась, – начал перечислять Павел, – потом эта буря, очень характерная на самом деле для династии погодников. Чены – тоже погодники, как Хельнгорфы… Огненный кулак.

– Наследство той рыжей магини? – меня передернуло. По спине пробежали мурашки.

– Да. Детей у нее могло быть и больше, чем один, знаешь ли… Способности передались, пусть и не в полной мере. Третье – я лично убедился, что из хранилища Ложи пропала только одна вещь – родовая книга заклинаний Династии Чен. Кому она может быть нужна? Только выжившему прямому потомку, который знает ключ к ее шифрам.

– И все это – ради какой-то книги?

– Не просто книги, а многовековой квинтэссенции знаний и умений. Стихии, некромантия, демонология… Еще – ради мести.

Павел криво улыбнулся. Я с сомнением покачала головой.

– Должно быть что-то еще. Как-то это мелко – мстить только тебе. Подставлять, демона вызывать… Столько лет прошло. Кто бы ни выжил, он наверняка мог узнать, кто инициировал охоту на Династию.

– Разумеется. Думаю, он, или она, мстит не только мне… И книга понадобилась для инициации чего-то грандиозного. Но чего именно мы узнаем, только когда ты приведешь нас в логово мага.

Как он категоричен. А смогу ли я? Не будет ли слишком поздно? По отзвуку воспоминаний и древней памяти найти кого-то, кто промчался по трассе в неизвестном направлении? И если найду, буду ли в состоянии сражаться? Ладно, Павел знает, что делать. Справимся. Надеюсь…

– Ешь, давай.

– А, что? – тупо уставилась на возникшую передо мной тарелку. Облизнулась. – Ко-онечно-о…

Как мало надо для счастья. Например, мне сейчас хватило половинки запеченного на вертеле цыпленка. Разгрызая очередную кость, вспомнила одну вещь. Все-таки еда положительно действует на мои мозги.

– А кристаллы будем смотреть?

Павел, устало откинувшийся на стуле, приоткрыл глаза.

– Не здесь…

Понятно.

А насчет целей этого неведомого Чена… Сейчас полнолуние. Самое время для какого-нибудь мерзкого ритуала. Утешает одно, сейчас не я нахожусь в кровавой пентаграмме…

Клубящееся огненное марево надвигалось из темноты резкими рывками. Последнее, особенно впечатляющее движение, едва не заставило меня отшатнуться и распластаться по полу, пропуская над головой оранжевый вал. Вовремя вспомнив, что это просто запись, я осталась на месте. Павел, наблюдавший со стороны, подошел ближе, и, положив руки мне на плечи, внимательно всмотрелся в движущуюся картинку. Спустя миг пламя, последний раз дернувшись, опало, открывая взору изуродованные, опаленные стены. Мелькнуло какое-то смазанное движение.

– Останови.

Полупрозрачный тоннель, сквозь стенки которого просвечивали бревна заброшенной избы, застыл вне времени.

Начерченный на неровном, наскоро очищенном от древесного мусора полу треугольник, в котором лежал кристалл, судорожно замигал алым. Кажется, в рисунке появляется нестабильность. Холодные пальцы вампира впились в кожу, привкус горькой полыни на губах стал отчетливее. Я передернулась, ощутив, как по спине пробежались мурашки. Выпустив короткую нить силы из кинжала-глотки, который сжимала в руках, направила его острием строго вниз. Энергия приказа, умело изменяемая Павлом, послушно пошла в кристалл. Поток стал насыщеннее и четче. Один из углов несложного рисунка, тот, что находился прямо у нас под ногами, налился светом. Замершая картина стала яснее и резче.