Эти домашние сетования славно отвлекали от тревожного осознания того, что я сама себя не то, что не понимаю, не знаю!

Раздраженно стерев каплю пота с виска, присела за стол и под шипение масла принялась гипнотизировать телефон. Дешевый черный сотовый лежал на ободранной столешнице и насмешливо подмигивал синеньким огоньком. Позвонит или не позвонит?

Собственно, контактов там только четыре. Павел, Жером, Ирина и Сев, Крадущийся, которого мне она сосватала, как гида по местным, волгоградским особенностям бытия. Сейчас стоит, наверное, ждать именно его звонка. В конце концов, этот мошенник в курсе, что меня просили присмотреть за русалками, что бы это ни значило! Событие же наверняка всколыхнет все здешнее болото, ибо это не рядовое убийство, а жутковатая смерть нескольких молодых чистокровок. И ритуал на крови в добавок. Какой, кстати, надо бы узнать.

Так вот сижу и гадаю, позвонит или нет. И возможно, разбирайся я в логических построениях лучше, могла бы определить степень осведомленности Крадущегося о происходящем в городе по количеству времени, прошедшего с убийства и до звонка. Ну и соответственно ценность данного знакомства, на данный момент не очень большую.

Косясь на телефончик, вывалила недожаренный, покрытый корочкой и истекающий кровью сквозь трещинки кусок в щербатую тарелку с синими цветочками по краю, куртуазно выложила вилку и узкий ножичек на цветастую салфетку, облизнулась, шумно вдыхая легкий дымок, поднимающийся от еды. Такс… Не пожалейте денег на приличное мясо – и вот оно, счастье! Что еще хищнику, стремительно пробуждающемуся в душе, надо?

Теплая, сытная тяжесть уютно улеглась в животе, сок растекся по языку сладковатой свежестью, горячая корочка аппетитно похрустывала на зубах. На миг я забыла обо всем. Павел, смерти, сирин, жара… все отступило перед примитивным, сладким наслаждением, наполняющим тело силой, пробуждающим от спячки самую суть.

Ох, как я, оказывается, была голодна!

И тут зазвонил телефон.

Бросив вилку, схватила дергающуюся коробочку.

В трубке сразу же заверещало:

– Волкова, ты знаешь, что произошло?!

И как-то слишком много восторга было в этом голосе.

– Приветствую вас, Всеволод Аскольдович, – чуть ли не приплясывая на табурете, ровно выдала я в ответ.

– Ты! – раздалось в ответ злобненькое и даже какое-то обиженное. Он что, думал, я буду прыгать от восторга, услышав его? Благодеяние, видишь ли, сделал, позвонил!

– Я. Так что случилось? Отчего вы так взволнованы? – Спокойнее надо, спокойнее.

Встала. Замерла на миг и закружила вокруг стола, задевая длинным подолом платья ножки.

– Убийство! Трех неинициированных сирин сегодня ночью превратили практически в фарш.

– Ну надо же! И откуда столько малолеток взялось в городе?

Запинка в голосе Сева от меня не укрылась:

– Так… у них тут Родовое Собрание происходит.

– И почему я слышу об этом только сейчас? – спокойно, с холодком в голосе спросила, проведя пальцем по столу и снимая тонкую стружку серой пленки. – Вы ведь в курсе того, о чем меня особо просила Ирина? Да? Так почему же о таком важном событии я узнаю хорошо если предпоследней? Может, вы вообще не собирались мне о том сообщать?

Ярость моя была неподдельной, как и желание зашвырнуть трубку куда подальше. И еще стоит сообщить Ирине о том, что Сев этот вовсе не так уж надежен, как можно было бы предположить.

Тем не менее, голос мой оставался ровным. Я отчитывала Крадущегося как маленького шкодливого ребенка.

– Так они только позавчера съехались. Ну, это дело прошлое, – снисходительно заметил собеседник, но уже не так радостно. –Так вот, сегодня погибло трое сирин.

Он пытается перехватить инициативу в разговоре? Ну-ну! Да и что за разговор.

– Младшие, не инициированные? Из каких Анклавов? Поименно, пожалуйста. – Резко, быстро. И чуть польстить. – Я ведь никого не знаю.

– Ну, хорошо, хорошо. Младшие наследники Северного Балтийского Анклава, Азовского и Астраханского.

– И все? – спокойно, но выделив последнее слово.

– Ну, еще мальчишка Свертхальде и пара людей, – отчетливое пренебрежение в голосе Крадущегося раздражает, но я только кривлюсь, еще раз обходя вокруг стола. Он и ко мне так относится. Я ведь – сумасшедшая полукровка.

– Угу, и как их убили?

– Ну так… кроваво. Глава местного Анклава…

– Кстати, как его зовут?

– Валент Инри.

Ага, то есть Валентин Иванович.

– Продолжайте, Всеволод Аскольдович. Что глава местного Анклава?

– Объявил открытый Конклав, – недовольство в голосе Крадущегося можно резать ножом. В городе он главный торговец информацией, и открытый Конклав лишит его изрядной доли дохода. Ведь вся требуемая информация для участников будет предоставлена бесплатно, без участия посредника. И если он попытается что-то зажать, тут же вступят в дело Карающие.