Шрифт:
Она снова встала и быстро оделась. Затем взяла сумку, посмотрела на вещи, расставленные на столе, но складывать их не стала.
– Вот тебе, например, не все ли равно, кем быть – мужчиной или женщиной? – задала она неожиданный вопрос.
– Что значит «не все ли равно»? – возмутился Гера и постучал пальцем себя по виску. – Ты за кого меня принимаешь, феминистка?
– Ладно, пойдем! – махнула она рукой.
Гера напомнил ей о ее вещах:
– А мы разве сюда еще вернемся?
– Конечно, – не задумываясь, ответила Дина и стала спускаться по ступеням вниз. – Коль Бог создал нас разнополыми существами, то будем извлекать хоть какую-нибудь выгоду из этой роковой ошибки, да?
«Вот тебе на!» – подумал Гера.
Глава 9
Сначала они шли молча. Дорога была хорошо видна в свете луны. Она напоминала железнодорожное полотно, так как березы кидали на нее тени, похожие на шпалы. Гера снова вспомнил про ужасную смерть Воркуна. Шел последний час ночи. В это время силы тьмы и зла, чувствуя приближение рассвета, должны были довести свои оргии до кульминации. В общем, обстановка вокруг способствовала мыслям и разговорам на темы, от которых стынет кровь. Гера рассказал Дине про своего бывшего хозяина да еще приврал, что на шее трупа нашли следы укуса, а тело было полностью обескровлено.
Дина никак не отреагировала на страшилку, но стала держаться ближе к Гере, почти касаясь его плечом.
– А вообще, места здесь гиблые, – продолжал он развивать тему, постепенно переходя на шепот. – Сейчас мы спустимся к реке. Там есть мост. Вот как раз рядом с этим мостом строители часто видели какого-то странного человека, который купался при луне. И, что интересно, этот человек не отбрасывал от себя тени!
Этот сюжет заинтересовал Дину больше, чем первый. Она повернула к Гере лицо, и ему показалось, что оно приобрело зеленоватый оттенок. Кажется, он слишком увлекся фантазированием, и сам стал верить в то, о чем говорил.
– Не отбрасывал от себя тени? – переспросила она каким-то странным голосом. – Так это же очень хорошо! Значит, его труднее заметить в кустах или оврагах, и он может напасть неожиданно.
– Так я о чем и говорю! – согласился Гера, невольно оглядываясь по сторонам.
– А ты сам-то видел его?
– Да, разок видел, – сознался он. Было стыдно рассказывать про то, как несколько здоровых идиотов устроили засаду какому-то дачнику, и Гера придумал другую версию: – Мы с мужиками как-то на ночную рыбалку пошли. Ночь была – как сейчас. Полная луна, птицы не поют, на кладбище кресты трещат, покойники митингуют. Сидим на берегу с удочками. Тишина. И вдруг…
И вдруг до них долетел совершенно отчетливый всплеск. Гера увидел, как среди березовых стволов блеснула серебристая поверхность реки, и по ней во все стороны поплыли круги. Он хотел обратить на это внимание Дины и сказать ей, что сейчас ей предстоит стать счастливой свидетельницей купания вампира, но она сама остановилась как вкопанная, затем стремительно развернулась и потащила Геру в сторону.
– Мне страшно, – прошептала она. – Давай уйдем отсюда! Быстрее! Я тебя умоляю!
Ее испуг был настолько естественным и настолько сильным, что Геру это озадачило. Подчиняясь Дине, он потащился за девушкой через кусты и валежник, словно медведь за ягодами.
– Все, ягодка, все, – ласково успокаивал он Дину, стараясь приостановить ее паническое бегство. – Он уже нас не догонит. К тому же у меня на груди есть нательный крест, и не далее как вчера я ел чеснок…
В эту секунду за их спинами грохнул выстрел. Ствол березы в нескольких сантиметрах от головы Геры треснул, и ему в лицо брызнула влажная древесная кашица с терпко-кислым запахом. Дина, как убитая, повалилась в траву и потянула Геру за собой.
– Идиот! – едва слышно пробормотала она, и Гера не понял, к кому это нелестное слово относится. Он вообще ничего не понял, потому что второй выстрел не позволил собраться с мыслями и поразмышлять над причинами первого выстрела. «Однако вампирчик кусается!» – только и подумал он, стряхивая с щеки какого-то жука, который оказался жесткой пролаченной прядью волос Дины.
Девушка встала на корточки, словно собиралась пастись и есть траву. Втягивая голову в плечи, она осторожно выглянула из-за кустов. Она вела себя уже совсем не так, как до выстрела. Природа страха у человека парадоксальна. Сказка, мистика, нечто запредельное пугает сильнее, чем жестокие реалии современной жизни. Логика Дины была приблизительно такой: если выстрелил, значит, не вампир, значит, живой человек. А то, что этот живой человек едва не влепил им в спины по пуле – это ерунда.
Крепко держа Геру за руку, она тянула шею вверх, стараясь увидеть того, кто стрелял. Гера оказался не столь любопытен. Личного опыта поведения под огнем у него, к счастью, не было, но по фильмам-боевикам он знал, что во время стрельбы намного полезнее голову пригибать к земле, чем тянуть ее вверх.
– Да не дергай ты меня! – зло шепнула Дина, когда Гера попытался повалить ее рядом с собой.
И тут она сделала то, что, на его взгляд, было верхом безрассудства. Встав на одно колено, Дина сдвинула в сторону ветку и крикнула:
– Эй! Не стреляй!.. Ты слышишь?
– Конечно! Так он тебя и послушает! – зашипел Гера и, рывком повалив Дину на траву, подмял под себя, закрыл ей ладонью рот и прислушался. Тихо журчала река, тонко пищали комары, стучала кровь в висках. Гера медленно убрал ладонь с губ Дины. Некоторое время они неподвижно лежали в своем укрытии. Ничто не нарушало тишину ночи, и уже не верилось, что минуту назад совсем рядом прогремели два выстрела.