– А ты, что спать не собираешься?

Дин пожал плечами, выбросил опустевший стакан и посмотрел… ну… взгляд можно было перевести примерно так "чего-спрашивать-все-ясно".

– Кто-то должен посторожить… Сэм!

Джо резко обернулась: Сэм все так же замер на постели, но теперь она с запозданием поняла, что он уже не смеется. Он сжал виски и дышал - как после погони, тяжело, часто…

– Сэмми…

– Это оно? Твое видение?
– Элен аккуратно уложила на лоб юноши компресс. Дин мрачновато замер у стены - недавнюю веселость как ветром сдуло. То, что Сэм принял заботу Элен и позволяет обращаться с собой "с телячьей нежностью", просто пугало. Ему настолько плохо? Почему он молчит, никуда не торопит ехать?

И не смотрит тебе в глаза, - безжалостно добавил внутренний голос. И это пугает. До мурашек. Размером с крыс. Мутантов.

– Сэмми… Что случилось?

– Дин, я… я не знаю, - глаза юного экстрасенса были растерянные, и боролся с желанием надвинуть компресс, точно прячась. Прячась от брата?

– Сэм!

Тот заерзал.

– Слушай, ты только не волнуйся, ладно?

– Какого черта?
– от таких предупреждений мурашки увеличили размер до ежей. И принялись топтаться по спине, как лошади…

– Сэм, - в горле старшего зарокотали нотки приближающегося урагана, - Выкладывай, старик.

– В видении был ты. И ты… в общем, ты стоял на колене перед Тиффани.

– Что?!

Дин сдержался. Ну то есть он, конечно, сказал кое-что, отчего Джо чуть покраснела, Сэм закусил губу, а Элен строго посмотрела, прямо как мать-настоятельница. Ну он ведь не стрелял, да? Какого ***! Он не женится на ***! Ни за что!

– Зря ты так о Тиффани, - наконец нерешительно улыбнулась Джо, решив отвлечь всех на улыбку. Хуже ведь не будет, а?
– Она, кстати, была тут. Приносила пирог.

– С ядом или с гвоздями?
– поинтересовался Дин.

– Нет, что ты, она современная девушка, и…

– Значит, со взрывчаткой, - подытожил несостоявшийся жених толстушки.
– Гексоген?

– … и кстати, была спортсменкой и умеет проигрывать.

– Спортсменкой???
– Сэм удивленно вскинул брови.

– Наверно, по японской борьбе… сумо?

– Нет, по плаванию и бегу. Она больна, уже полгода, и замужество - последняя надежда для нее. Семья продолжила б ее жизнь… Понимаешь?

– Я… я не… не… черт возьми!
– и Дин ретировался в ванную, не в силах придумать, что сказать…

Они ушли еще до полуночи.

Наверно, Дин был здорово выведен из себя, потому что, хоть и молчал, но вокруг него словно клубилось грозовое облако, так что ни Джо, ни Сэм не решались заговорить. И шуточки-подколки оказались забыты на время.

Черными тенями они проскользнули через заброшенный выход, Дин беззвучно прикрыл дверь и маленький отряд двинулся в ночь.

У сада Дин кивнул на полицейский пост:

– Нас? Как думаешь?

– Выяснять не будем…

У Импалы тоже была охрана. Два человека. Вооруженных. Элен закусила губы, не представляя, как выйти из этого без шума, но Дин только повернул голову:

– Сэмми?

– Сейчас.

Пальцы младшего Винчестера тихонько забегали по кнопкам приборчика. Если они правильно рассчитали… Спустя минуту в будочке ожил телевизор. И взорвался воплями!

– Джим!
– охранник высунулся из будки, - Джим, топай сюда! Бейсбол!

– Как вы это сделали?
– прошептала Джо.

– Сэма спроси.

– А если б они не любили бейсбол?

В зеленых глазах сверкнули игривые огоньки:

– По другому каналу идет порнуха. Но при тебе, сестренка, включать не будем…

В эту ночь охрана стоянки была так увлечена просмотром бейсбола, что Дин мог бы увести все машины со стоянки, а не только свою красавицу.

Импала тихонько зарокотала, разворачиваясь на месте, Сэм махнул рукой, подзывая Элен и Джо… И тут случилось непредвиденное!

– Эй, - послышался чуть удивленный голос, - Эй. Вы что?

Третий охранник! Чееерт!

– Вы что делаете?
– чернокожий парень, слегка нетрезвый, но очень подозрительный.

– Расслабься, старик, - Дин широко улыбнулся, - Тут у нас стриптизерши из клуба… На мальчишник везем. Если не стукнешь нашим женам, можешь глянуть…

Охранник потоптался на месте, но желание полюбоваться на красоток победило, он подошел поближе…

Дин открыл дверцу:

– Сейчас, минутку, - он постучал по стеклу, - Эй, недотрога, покажись! Тебе, чувак, блондинки нравятся?