— Нет! — хотелось закричать ей, но с пересохших губ не сорвалось ни единого звука. В голове помутилось, разум словно подернулся жаркой пеленой. Разве может быть дурно то, что приносит такое наслаждение?

— Держись за меня, — тихонько велел виконт. Девушка повиновалась, жадно ища новых неземных ощущений, которые дарили ей его губы. Внезапно она почувствовала спиной край стола и оперлась на него. Руки Эдварда поползли вверх, к лифу ночной рубашки. Раздался треск разрываемой ткани — и грудь Линдсей оказалась на свободе. Твердые пальцы настойчиво и умело теребили два тугих холмика, и томительное чувство где-то внизу, в самой глубине ее существа все нарастало, пока не вырвалось, точно бушующее подземное пламя.

Всепожирающее, дикое пламя, неуемный огонь…

Всхлипнув, девушка запустила пальцы в густые кудри виконта. Она задыхалась. Лоно пульсировало в упоительной, тягучей истоме.

— Я… я больше не могу. Это уже слишком, — пролепетала она, вцепившись ему в плечи. — Грех между мужчиной и женщиной — это так странно.

— Это чудесно. — Хаксли поднялся, опустил ее рубашку и, накрыв ладонями груди девушки, принялся по очереди ласкать их, пока Линдсей не закричала, слабо отталкивая его прочь. Он прижался к ней лицом, и она кожей ощущала, как губы его изогнулись в улыбке. — Так что непременно помни, как это чудесно и что именно поэтому мы должны как можно скорее стать мужем и женой.

Почему-то девушку вдруг начало клонить в сон.

— Как жаль, что мне нельзя и дальше приносить тебе такое замечательное удовольствие.

— Не потрудишься ли объяснить чуточку яснее, моя дорогая? — Крепко обхватив Линдсей одной рукой, Эдвард набросил ей на плечи пеньюар.

— Тебе ведь от этого так же хорошо, как и мне, да? В смысле, когда мы грешим друг с другом. Если да, то я отлично понимаю, как тебе хочется заниматься этим снова и снова.

Ледяное молчание в ответ слегка насторожило Линдсей — но только слегка. Она была слишком занята тем, что помогала виконту справиться с завязками пеньюара над разодранной ночной рубашкой. И что только подумает графиня? А Эмма? Непременно нужно как-нибудь починить рубашку, а еще лучше — притвориться, что потеряла ее.

И вдруг на девушку снизошло озарение — изумительное, восхитительное озарение.

— Эдвард! О, Эдвард! Придумала!

Стараниями виконта ночному костюму Линдсей было придано хоть какое-то подобие благопристойности, хотя бы на первый взгляд.

— И что же ты придумала? — усмехнулся он.

— Все так просто. Сама не понимаю, и как это раньше не пришло мне в голову. Ой, Эдвард, это решит абсолютно все проблемы.

Он оперся руками о край стола, зажав девушку перед собой.

— Ну, так скажи.

— Ты ведь понимаешь, какая ужасная из меня получится жена? Правда?

— Вовсе нет.

— Брось. Все ты отлично понимаешь. Просто грешить так здорово, что ты совсем голову потерял. Запомни — я признаю, что меж нами и в самом деле существует то самое, что преподобный Уинслоу называл особым химическим притяжением между мужчиной и женщиной, но хватит об этом. Мы вполне сможем заниматься этим… То есть быть вместе всякий раз, как ты будешь навещать меня в Корнуолле.

Лунный свет бил Эдварду в спину, так что лицо оставалось в тени. Виконт молчал, и Линдсей не знала, как он воспринимает ее слова.

— И к тому же я, как тебе известно, решила прожить жизнь в одиночестве, — продолжала настаивать она. — Я не могу… то есть не хочу выходить замуж. Но совсем не плохо время от времени наслаждаться тем особым даром, что дан нам двоим. Можно даже как-нибудь устроить, чтобы заниматься этим почаще.

— Гм. Идея неплохая. Я тоже хочу устроить так, чтобы заниматься этим почаще, — похвалил Эдвард и невнятно прибавил что-то вроде «И даже более того», но Линдсей не была уверена, что правильно разобрала. — Поэтому мы поженимся как можно скорей. Ты не согласна?

— Нет, не согласна, — резко ответила Линдсей, сердясь на такую настойчивость и непонятливость. — Ты женишься на ком-нибудь, из кого выйдет хорошая виконтесса, а я вообще не выйду замуж.

— Боюсь, я тебя не понимаю, Линдсей.

Привстав на цыпочки, девушка поцеловала его в уголок рта и проворно, так что виконт не успел схватить ее, поднырнула ему под локоть и отбежала за стол.

— Все очень просто, Эдвард. Все устроится лучше некуда. Я про такое читала. Ты женишься, а я буду ждать, когда ты сможешь выбраться и навестить меня. Свидания назначать будем в Пойнт-коттедже. Я стану твоей тайной любовницей. — Она испуганно прикрыла рот рукой, сама стесняясь этого неприличного слова. — Ну разумеется, тебе не придется делать мне дорогие подарки и платить по моим счетам, потому что мне не хочется становиться… ну, ты понимаешь. Но мы сможем регулярно предаваться греху.

— Линдсей…

— Надеюсь, ты позаботишься о моем возвращении в Корнуолл. Думаю, чем скорее, тем лучше, согласен?

— Линдсей…

— Жду твоих инструкций. Доброй ночи, Эдвард. — Пытаясь не обращать внимания на то, что в голосе Эдварда звучал несомненный протест, она повернулась и выбежала из комнаты, не слушая его возражений.

Глава 10

— Браво, Эдвард. У меня чуть коленки не подкосились. Эдвард хлопнул дверью библиотеки с такой силой, что петли так и задребезжали.

— Черт тебя побери, Джулиан! Ах ты, соглядатай несносный.