— А что вообще с телом? — спросил Ганс. — Перед смертью его не били?

— Говорю же, никаких следов насилия, — покачал головой врач. — И я бы с чистой совестью списал эту смерть на смерть от застарелого порока сердца, если бы кому-то не пришла в голову мысль самостоятельно, не уведомляя врача и полицию, похоронить господина Вольфа.

— А попугай? — спросил Ганс.

— Какой именно? — поинтересовался господин Фридрих, больше всего на свете любивший обстоятельность, которой, как казалось пожилому врачу, так недоставало его молодому коллеге.

— Меня интересуют трупы обоих попугаев, — ответил Ганс. — Время их смерти совпадает со временем смерти господина Вольфа?

— Труп попугая, который был найден рядом с телом господина Вольфа, судя по произошедшим в нем изменениям, был положен рядом с телом практически одновременно, — сказал врач. — А вот труп попугая, который вы обнаружили в почтовом ящике, пролежал там на несколько дней дольше.

— Выходит, что кто-то сначала подкинул труп попугая в ящик господина Вольфа, потом явился к господину Вольфу домой, дождался, пока тот умрет, или уже застал господина Вольфа мертвым, затем похоронил его и положил рядом с телом еще одного мертвого попугая.

— Кстати, о попугаях, — сказал врач. — Я тут потрудился и выяснил, что эти птички принадлежали к одному виду. Так называемый сенегальский попугай.

— Это я знаю, — кивнул Ганс.

— Живет этот попугай на территории Западной Африки, — как ни в чем не бывало продолжал говорить господин Фридрих. — А загар, которым было покрыто тело покойного, указывает на то, что он долгое время прожил в жарком климате. Кроме того, у покойного на правом предплечье я обнаружил татуировку, сделанную с помощью насечек на коже. Вот посмотри фотографию.

И врач показал Гансу странный узор из точек и линий, которыми было покрыто предплечье покойного. На смуглой коже они выглядели причудливым белым пунктиром.

— И еще одно, — сказал врач, когда Ганс вдоволь насмотрелся на фотографию. — На теле покойного, точней на его левом бедре, животе и груди, я обнаружил множественные шрамы. Они уже давно зарубцевались. И вообще, получены они были не меньше пяти лет назад. Но шрамы явно не операционные. Насколько я могу судить, это шрамы, полученные от когтей какого-то животного. Вероятней всего, из семейства кошачьих. И, как я сужу по их размерам, это скорей всего следы от когтей молодого льва или львицы.

— Тот факт, что человек с пороком сердца мог выжить в схватке с диким зверем, говорит о том, что покойный был незаурядной личностью, — произнес Ганс после того, как полученная информация усвоилась.

— Предоставляю тебе делать выводы о личности покойного, — замахал руками на Ганса господин Фридрих. — Это твоя работа. Я тебе лишь говорю, что мне удалось обнаружить интересного.

Господин Фридрих отдал Гансу обе фотографии. И ту, где была запечатлена татуировка на предплечье покойного господина Вольфа. И вторую, со следами когтей льва.

— Теперь насчет того, принимал ли покойный гостей в день своей смерти, — сказал господин Фридрих. — В доме все было тщательно убрано. Но именно это и наводит на мысль, что гости у покойного все же были. И явились они еще до того, как хозяин был мертв. Иначе с какой стати им прятать труп?

— По какой-то причине они не хотели, чтобы смерть господина Вольфа была быстро обнаружена, — сказал Ганс.

— Скорей всего так, — кивнул врач. — И еще одна любопытная деталь. Конечно, я могу и ошибаться, но, судя по тому, как развита левая рука покойного, господин Вольф был левшой.

— Господин Фридрих, огромное вам спасибо! — поблагодарил врача Ганс. — Вы меня очень выручили тем, что не заставили дожидаться вашего полного отчета.

— Одной благодарностью ты не отделаешься, — пробормотал врач. — Сделай одолжение, исчезни. Я не хочу тебя сегодня не только видеть, но и просто слышать. А мой полный отчет я пришлю тебе завтра утром.

Ганс словно на крыльях помчался к себе в кабинет. Впервые в этом деле сверкнул яркий луч надежды. Ганс вспомнил, что жена пропавшего друга господина Вольфа все время твердила о каких-то преследующих ее африканцах с косичками, а также жаловалась, что за несколько дней до исчезновения мужа приходили странные письма, а в день исчезновения господина Антона кто-то подкинул в его квартиру дохлого попугая. Теперь Ганс догадывался, в какой стороне нужно искать пропавшего мужа госпожи Юлии. И торопился поделиться своей догадкой с ней.

Каково же было его удивление, когда он не смог дозвониться до Юлии ни по ее домашнему, ни по сотовому номерам телефонов. Ганс наведался к ней домой, расспросил соседей и вышел из дома Юлии потрясенный. Юлия, а также ее русская подруга исчезли.

— Ладно бы сами исчезли! — возмущался один из соседей Юлии. — Но они забрали с собой мою собаку! И даже не оставили мне записки, где она может быть! А мой Грей — медалист! Его невеста ждет его уже второй день. И у нас с Греем в следующем месяце запланировано две выставки. А они таскают собаку бог знает где. Безобразие! Еще неизвестно, в каком состоянии они мне ее вернут!