Инна скромно промолчала, наслаждаясь волнением Димитрия.

– Я пока не рассказал Альберту про то, что ты была в «Санни», – сказал, немного помолчав, Димитрий, – и что ты знакома с Вадимом и Кириллом. Но Альберт Константинович и так не дурак. И понимает, что если друзья сына решили его кинуть, а ты находишься в то время, когда они проворачивают эту операцию, там же, то ты с ними в сговоре.

– Но я ни с кем не была в сговоре! – простонала Инна. – Я поселилась в «Санни» по чистому совпадению.

– Таких совпадений не бывает! – отрезал Димитрий. – И к тому же, помнится, ты говорила, что ты ушла от мужа.

– От мужа, от жениха – какая разница? – пожала плечами Инна. – Мы с ним поссорились.

Что-то, наверное, чутье, не позволило Инне выложить Димитрию всю правду до конца. Тот факт, что она в глазах Альберта Константиновича является будущей матерью его внука, давал ей гарантию, что ей сохранят жизнь, по крайней мере еще семь месяцев. Так что добровольно отказываться от своей страховки Инна не собиралась. За семь месяцев могло произойти многое. Например, найдется убийца Артура и та проклятая пленка, из-за которой столько шума.

– Инна, признайся, ведь в ту гостиницу тебя поселил Артур? – спросил Димитрий. – Скажи правду!

Инна молчала. Говорить правду она этому подозрительному Димитрию не собиралась, а лгать тоже не хотела.

– Ты пойми, Артур убит, – продолжал давить на нее Димитрий. – И если ты что-то знаешь, то и тебе грозит опасность. Впрочем, нет, я не прав. Опасность грозит тебе и в том случае, если ты даже ничего не знаешь.

– Это утешает, – ехидно усмехнувшись, заметила Инна. – И что мне теперь делать?

– Рассказать мне всю правду про пленку, – сделав лицо задушевного друга, сказал Димитрий. – Тогда и только тогда я смогу тебе помочь.

– Ладно, – кивнула Инна. – Я расскажу тебе что знаю. Но ты сначала скажи, что это за пленка. Что на ней записано? Как она хоть выглядит?

Димитрий отрицательно покачал головой.

– Ты, Инна, не в том сейчас положении, чтобы выдвигать свои условия, – сказал он ей.

Инна тяжело вздохнула и подумала, что как ни грустно, а Димитрий прав. Она открыла чистые, правдивые глаза, уставилась на Димитрия и принялась вдохновенно врать, мастерски вплетая в свой ковер лжи узоры чистой правды. Для достоверности, так сказать. И начала она, как и полагается хорошему рассказчику, издалека.

В результате Димитрий стал обладателем потрясающей по своей трагичности истории о том, как с раннего детства Инне не везло абсолютно ни в чем. Вдоволь наслушавшись про ее тяжелое детство в детском садике, уход из семьи отца и последовавшие за этим частые ночные отлучки матери, Димитрий взорвался:

– Хватит! – завопил он так громко, что Инна от неожиданности даже вздрогнула.

– Ты чего? – удивилась девушка, глядя на нервно шагающего по саду парня.

Димитрий был малый здоровущий, и сейчас, когда он хмурился и сжимал кулаки, Инне почему-то захотелось быть от него подальше и при этом хорошенько спрятаться.

– Шутки со мной шутить вздумала? – наконец приблизившись к Инне почти вплотную, угрожающе рявкнул Димитрий.

– Какие шутки? – пролепетала Инна. – И не думала даже. А что?

– Ты мне дурочку не включай! – снова завелся Димитрий, нервно вытаскивая сигарету из пачки и закуривая. – Мне твое детство по фигу. Ты мне обещала рассказать о том, как ты оказалась в «Санни» и что ты там делала. И главное, что должна была делать.

– Ничего, – состроила Инна невинную гримаску. – Клянусь тебе, Димитричек, ничего не должна была делать. Приехала, поселилась и решила, что ничего делать не буду. А тут бац! И труп. Нет, я так не договаривалась.

Но Димитрия эти выступления что-то не слишком убедили в ее невиновности. Он приблизился к ней вплотную и, тяжело дыша, так что Инна подумала, будто он ее сейчас либо стукнет, либо придушит, спросил:

– Тебе ведь Артур посоветовал остановиться в «Санни»?

Каким-то шестым чувством Инна поняла, что сейчас для нее лично будет лучше соврать. И хотя никакого особого смысла она в своем вранье не видела, потому что Артур все равно был уже мертв и ровным счетом ничего сказать не мог, но, чтобы сохранить лицо от побоев, она кивнула и сказала:

– Да, Артур.

Как ни странно, Димитрий после ее ответа сразу успокоился, перестал мрачно хмуриться и довольно произнес:

– Давно бы так! Я ведь с самого начала знал, что это Артур тебя поселил в ту гостиницу.

Когда Димитрий отвернулся от Инны, чтобы прикурить очередную сигарету, Инна с трудом перевела дыхание. Под такой прессинг ей еще ни разу в жизни не приходилось попадать! Даже Бритый, который в гневе бывал грозен и громил все подряд, никогда не оказывал на нее такого сильного воздействия. И никогда Инна при самых страшных вспышках гнева Бритого не дрожала так сильно.